Пока ваш подросток не свёл вас с ума

(Моя теория заключается в том, чтобы привлечь внимание. Обычно я оцениваю обстановку и говорю первое, что приходит в голову, — в данном случае по поводу непрекращающейся переписки, которая была ловким и незаметным способом сказать мне «отвали, придурок». Нужно было только немного надавить. А если говорить доброжелательно, они не поймут, смеяться или обижаться.)

Младшая сестра Милли, Кейт, похихикала над ней и стала следующей жертвой.

«Тебе не стоит смеяться, — сказал я Кейт. — Ты начала писать раньше нее, а значит, к тому времени, когда тебе будет столько же, сколько Милли сейчас, ты уже прославишься как девочка с громадными большими пальцами. „Кто эта девочка с громадными большими пальцами?“ — будут спрашивать люди, когда ты будешь проходить мимо. „Не знаю, но ты бы видел ее младшую сестру Джейн, которая начала писать эсэмэски в десять лет, и теперь вся правая сторона ее тела — одна огромная кнопконажимательная мышца. Ее приходится кормить из садового шланга — какая гадость“».

Стервозное презрение Джейн сместилось влево и нацелилось на меня.

«Так дела идут довольно плохо?» — спросил я Келли.

«Знаете, это похоже на пищевое бешенство акул^[33]. Как только одна начинает есть — все сразу тут как тут».

«А вы что обо всем этом думаете?» — спросил я Джеймса.

Он пожал плечами, и это было классическое пожимание плечами отца, поставленного в тупик.

«Я не знаю, с чего всё начинается, и не знаю, как это остановить. Кейт может взять какой-нибудь диск Милли, и Милли начинает кричать на Кейт. Потом в ссору ввязывается Джейн. Иногда это превращается в настоящий сумасшедший дом».

Я мог своими глазами убедиться, что жизнь в доме с тремя девочками-подростками иногда похожа на сумасшедший дом.

«Вот, например, как-то утром, — продолжал Джеймс, — я зашел на кухню, когда Милли ела тосты. Я могу поклясться, что сказал только, „доброе утро“, а она взяла банку варенья, бросила ее в раковину и выбежала прочь».

«Не было такого», — проворчала Милли, ее лицо залилось краской, а голос подсказывал, что на самом деле всё так и было.

Телефон Кейт вновь выдал дин-дон — она получила еще одно сообщение из космоса и стала невозмутимо писать ответ, как будто разбить банку варенья вместо утреннего приветствия — совершенно обычное дело. По законам девчачьей вселенной это именно так.

«И что вы делаете, когда их поведение выходит за рамки? Как вы с этим справляетесь?»

Джеймс пожал плечами и посмотрел на жену, что точно соответствовало моим подозрениям о том, как всё устроено в этой семье. Келли совершенно беспомощно посмотрела на меня.

«Мы просто не знаем, что нам делать», — сказала она голосом человека, который чувствует, что битва уже проиграна.

А теперь я должен сказать, что Келли добилась очень больших успехов в бизнесе и карьере. Помимо воспитания трех девочек, она управляла собственной компанией, превосходной маленькой фирмой, где работало несколько человек. Но она не была отсутствующей мамой — Келли всегда была рядом, она усердно работала, но дочери всегда были для нее на первом месте. И всё же эту умную, успешную, энергичную женщину поставили в тупик собственные дети, а всё, что мог делать их отец, — пожимать плечами.

Дин-дон сказал один маленький розовый телефон.

Дин-дон вторил ему другой.

Когда всё пошло наперекосяк?

Кто-то может не согласиться, но в данном случае всё пошло наперекосяк, когда количество девочек достигло критической массы, и слово «критическая» я использую во всех его смыслах. В девочках нет ничего плохого, по крайней мере до тех пор, пока вы не соберете их в группу. В этом доме соотношение сил было 3:2, перевес на стороне девочек. Трудная ситуация.

У родителей не было основ, способных внести ясность в то, что творилось вокруг, и они были потрясены, столкнувшись с половым созреванием и злой физикой девчачьей вселенной. Сомневаясь, правильно ли они делают, они ничего не делали, лет на семь раньше срока передав полномочия трем милым девочкам.

Дядюшка Джек спятил, не говоря уже о том, что его было трое и это был не «он», а «они». Милые девочки были мастерами по использованию ОМН, таких как уход от темы, сбивание с толку, отвлечение внимания, изматывание и раскол. Родителей превосходили числом и вооружением, так что они просто сдались. Они стали родительским аналогом ООН: слабым, нерешительным и не знающим, что делать.

Такое случается во многих семьях. Столкнувшись с убедительными проявлениями желаний, многие родители просто отступают. Они позволяют детям быстро захватить власть на корабле и превращаются в беспомощных пассажиров. Все, что они могут, — в страхе наблюдать за приближением айсберга.

Как можно улучшить ситуацию?

«Что было бы лучше по сравнению с тем, что есть сейчас?» — спросил я.

«Что угодно», — ответил Джеймс.