Показания против Федерального резерва

Следует понимать, что в нашем примере в роли денег выступают либо наличные, либо расписки на наличные, но не то и другое одновременно. Пока банк в своей деятельности строго придерживается 100%-ного резервирования , денежная масса не увеличивается, изменяется только форма, в которой обращаются деньги. Так, если в обществе имеется 2 млн долл. наличных денег и люди кладут 1,2 млн долл. в депозитные банки, то общая сумма денег, равная 2 млн долл., остается неизменной с той лишь разницей, что 800 000 долл. будут оставаться наличными, тогда как остальные 1,2 млн долл. будут обращаться в виде складских расписок на наличные деньги.

Предположим, что банки поддались соблазну создать фальшивые складские расписки на наличные деньги и  выдать их в виде ссуды. В результате ранее строго разделенные депозитная и ссудная деятельность банков смешиваются. Сохранность доверенного вклада нарушена, и депозитный договор не может быть выполнен, если все «кредиторы» попытаются предъявить свои требования к погашению. Липовые складские расписки выдают-ся банком в виде ссуды. Банковская деятельность с частичным резервированием поднимает свою «уродливую голову».

Итак, представим, что Депозитный банк Ротбарда (см. табл. 4) решил создать на 15 000 долл. фальшивых складских расписок, которые не обеспечены наличными деньгами, но погашаются наличными по первому требованию, и ссужает их в виде различных займов или на приобретение ценных бумаг. Как после этого выглядит баланс Банка Ротбарда, показано в табл. 5.

Таблица 5

Деятельность банков с частичным резервным фондом

Депозитный банк Ротбарда

Активы	Акционерный капитал + Пассивы
Наличные: 20 000 долл.	Складские квитанции на наличные:35 000 долл.
Дебиторская задолженность: 15 000 долл.
Итого: 35 000 долл.	Итого: 35 000 долл.

В этом случае характер ссудной деятельности банка резко меняется. Как и в прошлых примерах, расширяется обращение складских расписок в роли денег и сокращается использование наличных денег, но на этот раз увеличилась совокупная денежная масса. Денежная масса увеличилась, потому что были выписаны погашаемые  наличными складские расписки, которые не обеспечены наличными деньгами. Как и в случае любого фальшивомонетничества, до тех пор, пока складские расписки действуют в качестве заменителей наличных денег, результатом станет увеличение денежной массы в обществе, рост цен на товары в долларах, перераспределение денег и богатства в пользу первых получателей новых банковских денег (в первую очередь в пользу самого банка, затем в пользу его дебиторов и далее тех, кто продает им товары) за счет тех, кто получает новые деньги позже или вообще не получает. Так, если общество начнет с обращения 800 000 долл. наличными и 1,2 млн долл. складских расписок, как в предыдущем примере, и банки выпустят еще 1,7 млн долл. фальшивых складских расписок, то совокупная денежная масса увеличится с 2 млн до 3,7 млн долл., из которых 800 000 долл. наличных денег, и на 2,9 млн долл. складских расписок, из которых в свою очередь расписки на 1,2 млн подкреплены реальными наличными деньгами в банках.

Есть ли у этого процесса какие-то границы? Почему, например, Банк Ротбарда остановился на жалких 15 000 долл., а банки в целом на 1,7 млн долл.? Почему Банк Ротбарда не отхватил крупный куш и не выпустил расписок на 500 000 долл, или еще больше, на десяток миллионов, и все банки не поступили подобным образом? Что их останавливает?

Ответ — страх неплатежеспособности. Как мы уже отмечали, самым разрушительным путем к неплатежеспособности является «набег на банк». Предположим, что банки обезумели: Банк Ротбарда выпустил поддельных складских расписок на миллионы долларов, а банковская система в целом — на сотни миллионов. Чем больше банки выпускают расписок, превышающих количество наличных в своих сейфах, тем больше расхождение и тем больше вероятность внезапной утраты доверия к банкам, которая вначале возникает среди небольшой группы людей или в одном регионе, а затем по мере увеличения количества таких расписок распространится как пожар по всей стране. И тем больше вероятность, что кто-нибудь выступит по телевидению и предупредит публику о грозящей опасности. Если только начнется «набег на банки», ничто в рыночной экономике не сможет остановить полного разрушения шаткого здания банковской системы, основанной на частичном резервировании.