Похищение Эдгардо Мортары

Неясно, действительно ли папа собирался предложить семье Мортара подобную финансовую помощь, чтобы они прекратили упорную борьбу. Однако звучало одно утверждение, на котором сходятся обе стороны (хотя они и толкуют его совершенно по-разному), — а именно, что директор и его коллеги-церковники изо всех сил убеждали Момоло и Марианну в том, что они сами могут положить конец всем своим бедам. Для этого достаточно войти в Дом катехуменов вслед за сыном и тоже обратиться.

Документ, составленный римскими евреями, дает некоторое представление об умонастроении супругов Мортара во время этих визитов. По-видимому, несмотря на различные неблагоприятные сигналы, они по-прежнему надеялись на скорое освобождение сына:

До сих пор прямые отношения с директором и его братом оставались в рамках известной вежливости. Сердца месье и мадам Мортара разрывались между надеждой и страхом. Они ожидали папского декрета, который или подарит им утешение, или обречет их на вечную скорбь. Они не могли примириться с мыслью, что, проделав столь дальнее путешествие, приведя столько доводов в подтверждение своей правоты, предъявив столько документов и сославшись на такое количество авторитетов, они в итоге не добьются своей цели.

Они по-прежнему не оставляли надежды на лучшее и утром 9 ноября, когда снова держали Эдгардо в объятьях. На другом конце комнаты стояли директор с братом и еще несколько монахинь. Священники довольно громко (на всю комнату) говорили о каких-то железных аргументах, которые готовят церковные власти, чтобы папа принял окончательное решение и отказал в просьбе отпустить Эдгардо домой. За этим последовала драматическая сцена, которая подробно описана в отчете Università Israelitica:

Несчастные родители принялись просить двоих говоривших не отравлять их свидание подобными словами, но, даже не думая внять этой разумной просьбе, оба клирика воскликнули, что это противоречило бы их долгу, который состоит в том, чтобы побуждать родителей вслед за сыном обратиться в новую веру. Лишь в том случае, если они сами примут христианство, им будет позволено видеться с сыном. Если они обратятся, к ним будут относиться с величайшим уважением. Священники добавили, что сей новый сын церкви не только не вернется к прежней религии, но, напротив, сделается апостолом христианства в собственной семье. Он посвятит свою жизнь обращению родителей, братьев и сестер, потому что так решил сам Господь.

Все три еврея испуганно прижались друг к другу, когда (далее описывается сцена, странным образом напоминающая рассказ Анны дель Монте о том, что происходило в этих самых стенах у нее на глазах — уже более века назад) оба священника и сестры вдруг бросились на колени перед образом Христа и принялись с жаром возносить молитвы об обращении всего семейства Мортара. «Мальчик не последовал примеру своих наставников, хотя те очень бы хотели, чтобы он тоже опустился на колени рядом с ними. Он оставался рядом с родителями. Но Момоло и Марианна не могли выдержать такого зрелища и, хотя они испытывали сильные страдания, приготовились уйти, не проронив ни единого слова».

Когда родители двинулись к выходу, Эдгардо бросился к матери и обнял ее. Вид коленопреклоненных священников и монахинь, которые усердно молили Иисуса явить свет этим евреям,