Похищение Эми (ЛП)

Его голос резкий, когда он спрашивает:

 — Кто меня остановит?

Сначала я с трудом могу ответить. Закон? Нет, я не настолько наивна или глупа. Моя семья? Все, кто у меня есть, это тетя, но я не хочу, чтобы она была в этом замешана. Она пожилая и, наверное, будет просто ожидать, что власти с этим справятся. Отец Эбигейл? Его никогда ничего не заботило.

 — Кто меня остановит, Эми? — повторяет он, требуя ответа.

Сколько себя помню, я всегда была одна, и все всегда было на мне. Оплачивать все счета, быть для Эбигейл одновременно матерью и отцом. Я всегда брала на себя все бремя, и этот раз не стал исключением. У меня нет никого, кроме меня самой.

Поднимая подбородок, я говорю:

 — Я сделаю это.

Конечно, он находит мой ответ забавным. Зацепившись пальцами за пояс брюк, он запрокидывает голову и смеется.

Наполняясь праведным негодованием, я прижимаюсь к изголовью кровати.

 — Я сделаю это, — сердито повторяю я.

Гнев – это хорошо. Гнев заглушает страх. Я разжигаю огонь. Я принимаю это.

— Ты не можешь удерживать нас.

 — Могу, — парирует он и быстро расстегивает брюки.

Откинув голову назад, закрываю глаза, когда его брюки начинают скользить вниз. При нормальных обстоятельствах, когда я была бы одета, а он был бы без штанов, это дало бы мне преимущество… но не в этом случае.

Кровать проседает, и я начинаю паниковать. Он собирается прикоснуться ко мне, и я просто знаю, что мне это понравится. И снова мое тело предаст меня, заставляя меня хотеть того, чего я не должна хотеть.

 — Зачем тебе кто-то, кто тебя не хочет? — набрасываюсь я на него в надежде оттолкнуть. — Разве ты не можешь получить женщину, не прибегая к этому?

Мне не нужно открывать глаза, чтобы узнать его реакцию. Я чувствую ее. Я ее ощущаю. И даже пробую ее на вкус. Но я зашла слишком далеко, чтобы вернуться.

Я не могу позволить ему прикоснуться ко мне. Не могу позволить ему сделать меня беременной.

 — Тебе всегда приходится применять силу или…

Меня хватают за лодыжки и дергают вниз, прежде чем я успеваю закончить. Его губы накрывают мой рот, заглатывая крик, срывающийся с моих губ.

Я толкаю его. Упираюсь в его плечи, а затем стучу по груди.

Он ни на сантиметр не сдвигается. Во всяком случае, моя борьба, кажется, только подстегивает его, усиливая пыл его поцелуя.

Его язык яростно хлещет мой, пытаясь заставить меня подчиниться.

Я пытаюсь поднять колени, стремясь попасть по его гигантскому члену. Почувствовав опасность, он неожиданно сдвигается, уворачиваясь. Его массивные бедра скользят по моим ногам, придавливая меня. Прижимая меня к кровати.

Я чувствую, как слезы разочарования застилают мои глаза, поскольку секунды идут, и мои руки начинают уставать от ударов по нему. Мои суставы в синяках, и все эти усилия, все это насилие ничего не изменило.

Его поцелуй начинает смягчаться, как будто он пытается меня успокоить. Я борюсь с ним, бью его до тех пор, пока мои руки не устают.

Тогда я просто останавливаюсь, отступая. Зачем продолжать бороться? Он больше. Сильнее.

Злее.

Все это пустая трата энергии. Совершенно бесполезная.

Его поцелуй становится глубже. Его руки ласкают меня, убаюкивая.

Я чувствую себя истощенной. Пустой.

Выбившейся из сил.

Он перемещается на мне, снимая часть веса с моих ног. Его руки опускаются вниз, затем он отстраняется ровно настолько, чтобы стянуть мою пижамную рубашку через голову, прерывая наш поцелуй.

Я смотрю на него.

Он смотрит на меня, и взгляд его темных сверкающих глаз смягчаются. Его рука снова опускается, прижимаясь к моей щеке.

 — Почему? — спрашиваю я тихо. Под ним я чувствую себя такой крошечной.

 — Разве ты не чувствуешь? — спрашивает он.

Медленно качаю головой, я лгу себе. Лгу ему. Я чувствую что-то вроде тепла в груди, но не знаю, как это объяснить, и уж точно не знаю, что это такое.

 — Это судьба, — хрипло говорит он, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

 — Судьба? — повторяю я с легким насмешливым фырканьем.

 — Рок, — уточняет он.

Я закатываю глаза.

Он просто усмехается.

 — Ты можешь продолжать бороться с этим, Эми, но, в конце концов, он всегда побеждает.

 — Ты сумасшедший, — говорю я, когда его руки скользят по моей спине, расстегивая лифчик.

 — Я не тот, кто сражается в битвах, в которых не может выиграть.

Напрягаясь, пытаюсь скрестить руки, чтобы он не снял мой бюстгальтер, но он просто раздвигает их, стягивая бретельки по моим рукам, и, отбросив бюстгальтер в сторону, жадно смотрит на мою грудь.

Под его взглядом она становится теплой и тяжелой, а соски покалывают и сжимаются.

Боже, я ненавижу свою реакцию на него.

И снова пытаюсь прикрыться, но он снова открывает мне руки.

 — Видишь, — говорит он с некоторой забавой. — Все еще борешься.

 — Я ничего не могу с собой поделать, — стону я, когда его руки отпускают мои, чтобы он мог ласкать и поглаживать мою грудь.

 — Я знаю, — говорит он, его пальцы обхватывают ее, восхитительно сжимая. — Но ты сражаешься только с собой…

Я открываю рот, чтобы объяснить, что я борюсь не с собой, я борюсь с ним, но затем он опускает голову к моей груди и втягивает сосок в свой влажный горячий рот.

Все мысли вылетают из моей головы.