Похищение по расписанию

Салон красоты с непонятным названием «Стильно&Модно» занимал часть первого этажа небольшого торгового центра. Как только я зашла внутрь, то сразу услышала приятную музыку и почувствовала знакомый аромат химических реактивов, которые добавляют в средства по уходу за волосами. Кому-то он не нравится, я же не столь брезглива к таким вещам, да и как избежать всяких запахов в местах, где вскрываются сотни флаконов с красками, гелями, воском и прочими колдовскими зельями, которыми хоть раз в жизни пользовалась каждая женщина?

Стоило мне зайти в помещение салона и увидеть идущую мне навстречу девушку лет двадцати, как стало понятно, что с первого раза выяснить все не получится. Скорее всего, девушка не сможет мне помочь. Юлия Олеговна старше ее раза в два, да и вряд ли тут работает — не тот уровень. Все кругом свежевыкрашенное, не так давно отремонтированное. В таких местах работают молодые специалисты, старички тут редкость. Мне же нужны те, кто помнит именно Юлию, если не она сама, хотя именно ее я бы хотела увидеть в первую очередь.

— Здравствуйте, — опередила я девушку. — Я не по записи. Мне спросить. Я мастера ищу. Возможно, она работает именно здесь.

— Как ее зовут? — мило улыбнулась девушка.

Нагрудный карман ее пиджачка украшал бейджик с именем «Виктория».

— Юлия, — сказала я.

— Мужской мастер или женский? — уточнила Виктория.

— Женский.

Наш разговор происходил в предбаннике, который Вика покинула, чтобы вернуться в зал, где работали парикмахеры.

И я не поверила своим глазам, когда вместе с Викторией ко мне подошла Юлия Олеговна Сапсанова, которую я и не надеялась тут отыскать.

Узнать ее было несложно, она выглядела так же, как на фото, которое я видела в комнате ее дочери. Ухоженная красивая женщина. Только вот одета она была не в униформу парикмахера, а в джинсы и свитер. И лицо постарело.

— Вика, спасибо, — поблагодарила я девушку и повернулась к Юлии, чтобы представиться, но она заговорила первой.

— Вы по поводу Ксюши? — спросила она. — Ее нашли? Она в порядке?

Вика уже не улыбалась. Растерявшись, она медленно отошла в сторону.

Ну, вот и еще одна проблема отпала сама собой — Юлия была в курсе того, что случилось с ее ребенком.

— Я думаю, что все под контролем, — быстро заговорила я, вспомнив уверенность Игоря Дмитриевича в том, что он непременно все решит. — И я бы очень хотела с вами побеседовать.

Двухкомнатная квартирка, где проживала мать, лишенная родительских прав, была очень скромно обставлена. Никаких новомодных штук типа пылесоса последней марки или кофемашины размером с радиолу я не увидела. Все отдавало духом девяностых. Именно в те времена были в моде атласные покрывала или переливающиеся обои, которые предстали передо мной.

Тетя Мила, помнится, долго не поддавалась на мои уговоры сменить меблировку квартиры.

— Я за этими польскими кухонными шкафчиками в очереди целую неделю давилась, — объявила она. — По записи брали. От рассвета до заката дежурили около склада! И спустя столько лет любым из этих шкафчиков можно стену проломить. А ты хочешь их на свалку? Не дам.

Такие же польские шкафчики были и на кухне в квартире Юлии Олеговны. Когда она, сдернув куртку с вешалки, вышла из салона красоты и пригласила меня зайти к ней домой, по дороге я коротко рассказала ей, что по просьбе Игоря Дмитриевича пытаюсь найти хотя бы какие-то следы, которые могут привести к преступникам.

— Не могу работать, — призналась Юлия, когда мы сели на диван в большой комнате. — Не могу. Руки дрожат. Вы меня там чудом застали, я же отпрашиваться приходила. Взяла за свой счет три дня. Пока.

— Если честно, я и не надеялась вас там застать. Скорее просто решила обойти все парикмахерские в округе, — призналась я.

— Третья парикмахерская вообще закрылась, — горько усмехнулась Юлия. — Дайте минуту, я в себя приду.

Она подошла к окну, обняла себя за плечи.

— Откуда вы узнали, что произошло с Ксенией? — решилась спросить я. — От Игоря Дмитриевича?

— Если бы… Кроме него есть добрые люди на свете, — ответила Юлия. — Без них что бы я делала?

Юлия отошла от окна, но на диван рядом со мной садиться не спешила.

— Он попросил вас разыскать дочь? А сам что-то делает? — с тихой ненавистью в голосе спросила Юлия, и мне не нужно было объяснять, о ком она говорит. — Он бы мне не сказал. Проверено. Как однажды не сообщил и о том, что Ксюшка упала с горки и вывихнула руку, когда няня отвернулась. Как не рассказал о том, что она сильно заболела на Новый год, а потом провела полтора месяца в больнице. Как не говорил о том, что она плачет по ночам и хочет к маме.

Мне было очень неловко и тяжело слышать все это, но рассказ Юлии мог что-то прояснить. К тому же ей явно надо было выговориться.