Похититель душ-2

Шрамы, грязь, остатки чужой крови, соленый пот и тошнотворный запах, от которого никогда не отмыться… я лишь на миг позволяю себе задрожать, когда воспоминания пытаются ворваться в мою голову, пробить защиту, завладеть разумом и душой, и как сейчас, вижу перед собой горящие дьявольским огнем глаза, не знающие пощады и сострадания.

Взгляд зверя, за гранью безумия. Взгляд палача и чудовища, восставшего из преисподней. Взгляд, принадлежащий самому Саху, а не Кэлону, которого я надеялась увидеть живым. Все эти месяцы, в самых отдаленных уголках своей израненной души, я тешила себя этой надеждой, но пришло время попрощаться с детской любовью, и стереть его имя в пыль, так же, как когда—то он стер с лица Элиоса мое.

Слишком долгое время я спала , спрятавшись в горстке пепла, подобно сгоревшему фениксу, но теперь, когда меня довели до края и столкнули в бездну, мне больше нечего терять.

Я подхожу к небольшому окну — единственному источнику света, и разглядываю фигуры, выкованные изо льда, стоящие по бокам от снежной дорожки, ведущей к замку, в котором я сейчас нaхожусь. Я всегда думала, что Креон — мертвая, ледяная земля, где выживают только не способные на созидание, исчадия Саха. Холод, смерть, первозданное зло — вот ключевые ассоциации, которые возникают у каждого минта, когда речь заходит о Kреоне. Неприятное ощущение зарождается в груди, когда мой взгляд упирается в крыши, сверкающих от кристально чистого снега сооружений, домов и храмов. И меня не может не настораживать невероятная внешняя архитектурная схожесть этого места и моего дома. Слезы Ори достаточно редки в Элиосе, но, если бы они покрыли крыши домов и улицы, заковали в лед русла рек, разделяющие семь пересечений, то я могла бы подумать, что нахожусь дома. Но без всяких сомнений, я в Kреоне, и, несмотря на всю тьму и мрачность этого места, оно прекрасно настолько же, насколько и ужасен Бог, который создал эту землю.

«Моя рия. Будь сильной.»— слышу нежный голос Элейн, эхом отдающийся от ледяных скульптур, но знаю, что, слышу его только я.

«Даже если мне удастся вернуться в Элиос, я не представляю, как смогу сделать для своего мира то, что не под силу даже Нуриэлю… он проигрывал сражение за сражением, потерял сотни воинов… я ничего не смыслю ни в стратегии, ни в военном деле. Я не знаю, как мне помочь Элиосу, и не понимаю, почему я — тот самый символ веры, для всех минтов, Элейн…»

«Твоя сила в другом, Мандиса. Войну оставь мужчинам. Символ веры, это не просто символ, это сила. Минты теряют веру в Ори, и им проще сдаться. Сложить оружие и согласиться на ту жизнь, что предлагают посланники Саха. Они хотят, что бы все закончилось как можно скорее, им не за что сражаться, ведь не осталось ни одного потомка Правителей, достойного их усилий и веры. Они не подчиняются Нуриэлю, Правителю, который однажды их предал. Смысл войны не в том, что бы одержать победу, Мандиса. Смысл в том, чтобы достичь равновесия тьмы и света. Ты найдешь аспис, моя рия. Ты единственная, кто может им завладеть. Это и будет тот символ, который наделит каждогo минта непоколебимой верой в Ори, и посланники Саха падут на колени, когда увидят этот свет небывалой силы.»

«Но почему только я могу завладеть им? Почему?»

«Ты очень скоро об этом узнаешь, Мандиса… исход близко, и он неизбежен.»

Не в силах больше слушать эти сказки, я резко дергаю плечом и возвожу глаза к небу, мгновенно вспыхивая: