Похитители снов

– Поцелуи? – уклончиво переспросил он. – Что у вас происходит?

Из комнаты Ронана вновь донесся грохот, а за ним – смех. Ганси подумал, что, наверное, надо их остановить, пока не подъехали машины с мигалками.

– Не знаю. Она не хочет целоваться, – ответил Адам. – Пожалуй, я ее не виню. Я сам не знаю, что делаю.

– А ты спрашивал, почему она не хочет? – поинтересовался Ганси, хотя не желал слышать ответ.

Этот разговор вдруг сразу утомил его.

– Она сказала, что еще слишком молода.

– Наверно, так и есть.

Ганси понятия не имел, сколько лет Блу. Он знал, что она перешла в последний класс. Ей могло быть и шестнадцать, и восемнадцать. Или двадцать два, просто она была маленького роста и отставала в учебе.

– Я не знаю, Ганси. Это вообще похоже на что-то серьезное? У тебя было гораздо больше девушек, чем у меня.

– Сейчас-то никого нет.

– Кроме Глендауэра.

Ганси не стал спорить.

– Слушай, Адам. Мне кажется, дело не в тебе. По-моему, ты ей нравишься.

Адаму явно не понравился ответ, потому что он промолчал. И это дало Ганси время припомнить ту минуту, когда он впервые подошел к Блу в «Нино» от имени Адама. И какой крах потерпел. С тех пор он успел придумать десяток различных способов сделать это лучше.

Какие глупости. Всё ведь наладилось, не так ли? Блу и Адам обрели друг друга. То, что Ганси выставил себя призовым идиотом в день их первой встречи, ничего не изменило.

– Ни за что! – крикнул Ной, но без особой уверенности.

Он уже почти смеялся.

– Ни за что…

Ганси пихнул рулон с такой силой, что тот вылетел из круга света. Ганси встал и подошел к окну на восточной стене. Облокотившись о раму, он прижался лбом к стеклу и уставился на обширное черное пространство Генриетты.

Некогда ему приснилось, как он нашел Глендауэра. Это был не вполне момент находки, а, вероятно, следующий день. Ганси прекрасно помнил ощущение. Не радость – скорее, отсутствие боли. Он не мог забыть ту легкость. Свободу.

– Не хочу, чтобы всё пошло наперекосяк, – наконец сказал Адам.

– У вас всё плохо?

– Нет. Наверное, нет. Но почему-то всегда так получается.

Ганси наблюдал, как исчезают крохотные огоньки фар на выезде из Генриетты; они напомнили ему о миниатюрной копии города на Монмутской фабрике. В темноте сверкнули первые (незаконные) фейерверки.

– Ну, она не совсем девушка. То есть, конечно, она девушка. Но не так, как раньше, когда я с кем-то встречался. Это… Блу. Сам спроси у нее. Мы же видимся каждый день. Хочешь, чтобы я поговорил с ней?

Он точно, стопроцентно, абсолютно искренне этого не желал.

– Я плохо умею разговаривать, Ганси, – серьезно сказал Адам. – А ты хорошо. Может… может… ну, если естественным образом разговор зайдет?

Ганси опустил плечи. Его дыхание затуманило стекло.

– Конечно.

– Спасибо… – Адам помолчал. – Мне так хочется, чтобы хоть что-нибудь в жизни было легко.

«А уж мне-то».

Дверь комнаты Ронана распахнулась. Цепляясь за косяк, ее хозяин выглянул и посмотрел мимо Ганси. Он выглядел одновременно как нынешний опасный Ронан и как тот, другой, более жизнерадостный, каким он был, когда Ганси с ним впервые познакомился.

– Ной тут?

– Подожди, – сказал Ганси Адаму. И повернулся к Ронану: – С какой стати он должен быть тут?

– Ни с какой. Вообще, – ответил Ронан и захлопнул дверь.

Ганси вновь обратился к Адаму:

– Извини. У тебя еще остался тот костюм?

Ответ Адама заглушило стуком распахнувшейся двери. Ввалился Ной. Уязвленным тоном он заявил:

– Ронан выкинул меня из окна!

Из-за закрытой двери раздался голос Ронана:

– Ты уже мертвый!

– Что там творится? – поинтересовался Адам.

Ганси смерил Ноя взглядом. Выглядел тот не хуже прежнего.

– Понятия не имею. Переночуй у нас, а?

– Не сегодня, – ответил Адам.

«Я теряю его, – подумал Ганси. – Уступаю его Кабесуотеру».

Он думал, что, если держаться подальше от леса, ему удастся сохранить прежнего Адама, отсрочить последствия поступка, совершенного в тот вечер, когда всё пошло наперекосяк. Но, очевидно, усилия были напрасны. Кабесуотер забрал бы его так или иначе.

Ганси сказал:

– Ладно. Галстук не забудь.

11

В ту ночь Ронану снились деревья.

Огромный старый лес, дубы и платаны, которые пробивались сквозь холодную горную почву. Листья трепетали на ветру. Ронан ногами чувствовал размеры горы. Ее древность. Далеко внизу он ощущал биение сердца, охватывавшее весь мир – медленное, сильное, непреклонное.

Он и раньше здесь бывал – много раз. Он вырос с этим повторяющимся лесным сном. Его корни переплелись с венами Ронана.

Воздух двигался вокруг, и в ветре он слышал свое имя.

Ронан Линч Ронан Линч Ронан Линч

Не было никого, кроме Ронана, деревьев и того, что им снилось.

Он танцевал на лезвии ножа между сном и явью. Когда ему снились такие сны, Ронан был королем. Мир принадлежал ему. Хочешь – ломай, хочешь – жги.

«Ронан Линч, Грейуорен. Tu es Greywaren»

Этот голос доносился отовсюду и из ниоткуда. От слова «Грейуорен» Ронан покрылся мурашками.

– Девушка? – позвал он.