Похождения бравого рядового Гувер (СИ)

Мак-Гинти спал. Сидя. В позе лотоса.

- Умеешь же, когда хочешь! - Громогласно восхитилась Гувер.

Трой вздрогнул и открыл глаза. Гувер через прорезь в клетке прицельно бросила в него коробками и посмотрела на терморегулятор. Температура была та же, которую она оставила, уходя в прошлый раз. Никому и в голову не пришло, что кто-то посмеет повернуть ручку.

- Что это? - Хрипловато спросил Мак-Гинти пересохшими губами, открывая коробки.

- Это тебе для поддержки штанов. На вкус... не знаю. Оно питательное, легко усваивается и не вызывает проблем, связанных с принятием пищи после длительной голодовки. Тебе сейчас самое то.

Мак-Гинти достал тюбик, похожий на зубную пасту, и, не задумываясь, выдавил содержимое себе в рот.

- Похоже на детское питание.

- На что? - Переспросила Гувер.

- На детское питание. Каким кормят маленьких детей. Не знаешь? У мамы не спрашивала?

- Я бедная сиротка.

Мак-Гинти окинул ее оценивающим взглядом.

- И снаружи ни разу не была. - Сказал он.

- Точно. Я еще не прошла подготовку.

Трой склонил голову набок.

- Ни разу? Тогда тебя ждет большой сюрприз, если ты вдруг все-таки выберешься.

- Какой именно?

- Люди. Они не такие... как здесь. Жалкие. Слабые. Глупые. И ты живешь, чтобы их защищать.

- Так, давай ты не будешь включать мне промывку мозгов. Я же говорила, со мной это не сработает.

- Я и не хотел. - Мак-Гинти вдруг посмотрел на нее с жалостью. - Но ты даже не представляешь, что там. Вы спасаете людей на заданиях, рискуя собой, и они вам благодарны, все плачут, машут. И вы чувствуете, что делаете что-то важное. Но там, за пределами экстремальных ситуаций, они совсем другие. Впрочем не важно. Зачем ты пришла?

- Посмотреть на твою недокормленную рожу.

Мак-Гинти и вправду очень сильно сдал. Чего только стоили утомленные глаза с красными жилочками сосудов. Зеленые, зеленее даже, чем глаза Татьяны Михайлоф. Но сквозь серую пелену усталости проглядывал стальной цвет упрямства. Сдаваться он не собирался.

Гувер села возле клетки и выложила ему все. О странном поведении Кейджа, о докторе Конноре, о Линде Крейвен и о Стефане Моритце. Об экспериментах Моритца Мак-Гинти был наслышан гораздо больше, чем Коннор.

- И что ты на это скажешь? - В итоге спросила Гувер.

- Скажу, что я близок к тому, чтобы выиграть наш спор.

- И не мечтай. Я, кстати, посмотрела твое дело. Впечатляет. И разочаровывает одновременно.

- У вас есть только седьмая часть.

Гувер озадаченно замолчала, потом хмыкнула.

- Тогда впечатляет в квадрате. Но все равно, с твоими способностями ты бы мог править миром.

- А я к чему стремлюсь?

- Я имела ввиду другое.

- Результат все равно один.

- Но не из-за детских же комплексов желать всем зла!

- Гитлер желал всем добра.

- Проехали. Если ты такой умный, скажи, какая связь между всем тем, что изучал Моритц? Между сознанием, подсознанием близнецами, эмпатами, переселением душ, реинкарнациями, искусственным интеллектом, регенерацией и болезнями, связанными с остановкой старения?

- Это все есть, - Мак-Гинти глянул на нее исподлобья, - в засекреченном проекте под названием "Гувер".

Гувер ласково ему улыбнулась. Он явно надеялся ошеломить ее этой информацией, но здорово промахнулся.

- Это засекреченная информация. - Сказала она, накручивая на палец волосы, выбившиеся из косы. - Очень сильно засекреченная.

- Тогда я скажу следующее. - Мак-Гинти улыбнулся не менее ласково. - Прежде, чем ставить контрольный проект, делается несколько тестовых экспериментов. Одни из них более удачные, другие менее, и методом проб и ошибок с их помощью выясняется главное. Создается совершенный образец. Тесты же утилизируются, а наиболее удачные варианты служат на случай замены или последующего тестирования. Такими были эксперименты "Гувер", "Адель" и "Солджер".

_____________________________________________________________________________

Эмпатия (греч. - "страсть", "страдание") - осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека, без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания. Соответственно эмпат - это человек с развитой способностью к эмпатии.

Глава 7. Перспективный парнишка.

Агент Джозеф Дантон хмуро созерцал свою небритую физиономию в большое круглое зеркало. Зверская красноглазая рожа резко контрастировала с розовой меховой оправой. Джо оскалил зубы и высунул язык. Татьяна Михайлофф лениво следила за его кривляньями с узкой кушетки, вделанной в стену. В городе у Татьяны, как и у всех агентов, была шикарная квартира, но на базе роскошествовать было некогда, дай Боже дотащиться до жесткой кушетки и упасть лицом вниз. И хорошо, если на подушку, а не на бетонный пол. И хорошо, если от усталости, а не от жутчайшего алкогольного опьянения. Хотя Дантон бы поспорил на этот счет с кем угодно.