Похождения бравого солдата Швейка во время Мировой войны Том II

Однако борьба, проводившаяся Гашком, далеко не ограничивалась введением новых смелых и «острых» стилистических приемов; она касалась также выбора тем. Гашек впервые в чешской литературе трактует темы, о которых до него или совсем не говорили или говорили лишь частично, с большими умолчаниями. Главная тема, трактуемая Гашком в разных его произведениях, — это тема о коренном разложении старой Австрии — и социальном и политическом. Даже некоторые его совсем мелкие и «частного» характера рассказы могут быть в основном сведены к трактовке именно этой темы. Отсюда делается ясным, почему его настоящая известность могла распространиться только уже после мировой войны: австрийская цензура раньше ни в каком случае не могла пропустить всего того, что имеется в «Швейке». «Похождения Швейка до мировой войны», изданные в 1912 году, носят, как увидим, иной, гораздо более умеренный характер. Но помимо цензуры необходимо тут еще иметь в виду и самые происшедшие события, оказавшие столь громадное воздействие на жизнь всех европейских народов. Только сделавшись сам активным участником этих событий, Гашек смог написать произведение, в котором показал столь яркими чертами все отрицательные стороны полицейского и бюрократического режима старой Австрии. В этом, собственно, и заключалась одна из основных причин необыкновенной популярности «Похождений Швейка». Нельзя, конечно, сказать, чтобы и в Чехии не было людей, очень крепко связанных с этим самым организмом старой Австрии; некоторые представители правых чешских партий входили даже в состав старого австрийского правительства, а история умственной жизни Чехии в течение всего XIX века дает ряд ярких примеров колебания крупнейших деятелей между «реальным австро-фильством» и «туманным» руссофильством. Однако, преследовавания, которым подвергалось подавляющее большинство чешского населения, систематическое стремление старого австрийского правительства к стиранию местных особенностей Чехии по сравнению с собственно Австрией, постоянные трудности даже в области народного просвещения и очень ограниченной культурной автономии — все это приводило к тому, что даже наиболее «лояльно» настроенные чехи начинали понимать, что сколько-нибудь прочный компромисс со старой Австрией невозможен. Война 1914—1918 гг. лишь ускорила и обострила в сильнейшей степени этот процесс мышления даже очень умеренно настроенных чехов. Разноязычная Австро-Венгрия, — «лоскутная монархия», как ее презрительно называли ее противники, — не могла, конечно, выдержать столь серьезное испытание. Можно даже удивляться тому, что при наличии столь громадных противоречий внутри ее организм смог просуществовать еще в течение целых 4 лет. В самом деле, трудно было рассчитывать, чтобы входившие в состав старой Австрии южнославянские народности: хорваты, сербы, словинцы, не имевшие никаких условий для своего самостоятельного развития в пределах ее государственного организма, стали бы активно поддерживать его и жертвовать за него своею жизнью; то же самое можно сказать о подвергавшемся систематическим притеснениям украинском населении Восточной Галиции и Прикарпатской Руси. Неудивительно поэтому, что многие представители этих народностей уже в начале войны, несмотря на усиленно провозглашавшийся газетами официальный патриотизм, толпами сдавались добровольно в плен как на сербском, так и на русском фронте. В Чехии и Словакии дело обстояло не лучше. Официальная печать, правда, всячески стремилась скрыть истинное положение на фронте; раздувала каждый маленький успех, сообщая о нем, как о громадной победе, и наоборот, всячески замалчивала неудачи и поражения, которых, как известно, австрийская армия потерпела достаточно уже в 1914 году. Чехи, однако, не верили этим официальным реляциям; из случайно проникавших к ним время от времени французских или английских газет они узнавали о поражениях австрийской армии; одновременно, как всегда бывает в таких случаях, начинали ходить темные слухи, еще более преувеличивавшие неудачи австрийской армия. И хотя эти слухи потом не оправдывались, однако даже для наиболее лояльно настроенных чехов представлялось рискованным связывать свою судьбу с делом Австрии.

Географическая близость к Чехии такого могущественного союзника старой Австрии, каким был император Вильгельм,— ее покровителя фактически, — делала всякие попытки восстания против Австрии обреченными заранее на неудачу Ясно было, что с помощью германского правительства, которое твердо решило продолжать войну, всякие подобные попытки были бы пресечены раньше, чем смогли бы принять какую-нибудь конкретную форму. Так, Прага в 1914—1917 гг. представляла оригинальное зрелище: всюду были вывешены национальные австрийские флаги, портреты Вильгельма и турецкого султана — «благородных» союзников Австрии, — а одновременно большинство чехов уже твердо пришло к убеждению, что единственный выход из создавшегося положения — это катастрофа, полное поражение Габсбургской монархии.