Похождения в Амстердаме [HL]

Второй и гораздо более предпочтительный метод заключался в использовании кода. Уж простите, что говорю очевидное, но, сколько бы ни твердили, что делать этого не следует, большинство из нас продолжает записывать пин-коды кредитных карточек, мобильных телефонов и — да, да! — коды, открывающие сейфы. Причем, так уж сложилось, записи эти мы обычно держим вблизи тех самых предметов, которые коды призваны охранять. Поэтому я попытался найти код. На лицевой панели сейфа, на стене вокруг сейфа, на обратной стороне картины, которая скрывала сейф, в ближайших рундуках и шкафах, в более удаленных рундуках и шкафах, в ванной, среди грязного белья, под кроватью. Не нашел ни одной цифры. Но попытаться стоило.

В результате я остался один на один с последним вариантом, который по смыслу был аналогичен второму, — он был основан на едва ли не самом очевидном: чтобы открыть электронный замок, нужно нажать на кнопки пульта управления. А если вы нажимаете на кнопки, что из этого следует? Вы оставляете отпечатки пальцев! Множество отпечатков. И если предположить, что код вы меняете нечасто (еще лучше, если вообще не меняете), то ваши отпечатки подскажут наблюдательному медвежатнику, на какие кнопки нужно нажимать, хотя, увы, последовательность так и останется неизвестной. Избежать этой подсказки можно только одним способом — надевать резиновые перчатки (такие же, как у меня) перед тем, как открывать сейф. Но кто будет носить дома резиновые перчатки, за исключением проживающего по соседству взломщика?

Будь у меня чуть больше времени, я бы воспользовался специальными чернилами, которые видны только в ультрафиолетовом диапазоне, нанес бы их на поверхности, к которым обязательно прикасался хозяин баржи, открывая сейф, потом вернулся бы с источником соответствующего света (он, кстати, хорошо смотрелся бы в интерьере баржи) и таким образом заполучил бы код. К сожалению, время играло против меня, поэтому мне пришлось полагаться на более простые средства.

Из кармана я извлек пудреницу, которую несколькими месяцами раньше наполнил тонкодисперсным порошком, — его обычно используют криминалисты при поиске отпечатков пальцев. Открыл пудреницу, вытащил закрепленную внутри кисточку и осторожно покрыл порошком все кнопки. Затем сдул избыток порошка, на несколько мгновений выключил свет, под углом направил на пульт луч фонаря и быстро увидел желаемое: множество слоев отпечатков пальцев на четырех кнопках с цифрами 9, 4, 1 и 0. Завершив этот этап, я включил верхний свет, как мог тщательнее стер порошок с пульта и начал набирать всевозможные комбинации, исходя из того, что каждая состоит из четырех цифр. И где-то минут через десять, когда я уже не сомневался, что нажимать на кнопки мне предстоит до следующего воскресенья, раздался приятный щелчок, за которым последовало жужжание сервопривода запорного механизма. А в следующее мгновение, как вы уже догадались, дверца сейфа приоткрылась.

Конечно же, я тут же распахнул ее полностью и заглянул внутрь. Сейф был маленький, но в нем хватало пустого места. Прежде всего я обратил внимание на мятую фотографию. Двое мужчин с удочками стояли на берегу мутной реки и улыбались в камеру. Одного я узнал — Дохлый, что сидел в кафе. Второй, несомненно, был его отцом. Под фотографией лежала стопка банкнот. Я вытащил их и сосчитал. Шестьдесят, по сто евро. Я положил деньги на прежнее место и взял соседствующий с ними светло-коричневый брусок, как я понял, гашиш. А уж позади бруска стояла статуэтка. Обезьяна зажимала уши, словно боялась, что я собираюсь взорвать сейф. Я поднял статуэтку, взвесил на ладони. Вроде бы она мало отличалась от той, что показывал мне американец. Я сунул статуэтку в карман и задумался над тем, что делать дальше.

Прежде всего банкноты перекочевали в мой карман. Конечно, мне обещали заплатить за работу, но лишних денег не бывает, так чего оставлять те, что лежат и просят — возьми. И пусть гашиш меня не привлекал (в Амстердаме его особо не продашь, а возникни у меня желание покурить, я мог найти наркотики, от самых высококачественных до дешевой травки, в любой из кофеен, которые располагались неподалеку от моего дома), я забрал и его. С тем, чтобы Дохлый, если бы ему вздумалось по возвращении на баржу заглянуть в сейф, не подумал, что вор приходил именно за статуэткой обезьяны. По крайней мере исходил я из этого.

Оставив в сейфе только фотографию, я закрыл дверцу и запер на замок, вернул на место картину и погасил верхний свет. Затем раздвинул задернутые мною занавески, вышел из трюма, запер дверь баржи и снял перчатки.

Посмотрел на часы. Без четверти девять, и мне следовало поторопиться, если я хотел успеть к оговоренному сроку. Небрежным взмахом руки я бросил гашиш в воду, сошел на тротуар и отправился на поиски велосипеда.

Глава 3