Похоже, игра подходит к концу

— Нельзя. Ты понимаешь, что замена всего тела на военные аугментации охренеть как контролируется в первую очередь Атараксисом? Это тебе не по магазинам за покупочками ходить. Джек отписал, что сможет вклинить тебя в процесс производства кибернетики, но это окно занимает буквально полдня от начала сборки нужной аугментаций.

— То есть, у меня будет всего двенадцать часов на полную замену тела?

— Да. Ты приходишь, за минуту выбираешь всё необходимое и сразу же ложишься под нож. Не успеете – спалят. Сейчас, когда идёт активный из-за «Эдема» сборочный процесс, в него можно вклинить ещё одно звено, которое будет незаметно жрать по детальке из всего конвейера. На заводах и так много что теряется и бракуется, и если исчезнет ещё с десяток деталей – никто и не заметит. Но вот когда детали продолжат загадочно убывать на протяжении полусуток – тогда возникнут вопросы и начнутся проверки производства. И какое будет удивление, когда вместо ракетоносителей обнаружат аугментации и лежащее на операционном столе тело. Поэтому нужно обойтись без проверок. Деталей много, за их количеством не следят. Следят именно за статистикой брака. Как сказал Джек, двенадцать часов – максимум, на который закроют глаза, ибо такое периодически случается. Но не больше.

— И весь этот процесс пойдёт, когда система завода зафиксирует забронированный заказ?

— Именно. Так уж его настроили. Есть заказ – начинается незамедлительная работа. Влезешь в процесс с помощью хакерских штук – всё поломаешь. Ты-ж дебил.

— Что-ж, понятно…, - чешу затылок, - И как туда попасть?

— Как соберёшься, просто отпиши мне. Я устрою встречу. Сейчас главное бабло получи.

— Понятно. У меня ещё одна просьба.

— Ну что ещё?

— Ты можешь сдохнуть раньше, чем план подойдёт к финальной черте. И если это случится, то хрен ты мне передашь данные исследований, ради которых ты, собственно, и создавался.

— Перекинуть сейчас?

— Да. Скинь всё исследование оцифровки сознания и коды доступа к Эдему, - надеваю протянутый медицинский респиратор, дожидаюсь новых файлов и выдвигаюсь к двери, - Благодарю. Ещё что-то есть?

— Ах, да, - он перекидывает что-то ещё, - Если ты действительно к ноль-тридцать-второму, то покажи ему эти инструкции. Пусть и мне тоже алиби обеспечит.

Я киваю, в последний раз прощаюсь с доктором и иду согласно инструкциям.

Перво-наперво – обман системы видеонаблюдения. Как я и говорил, в моём импланте уже заранее вшита программа, меняющая видеоряд на всех взломанных камерах. Лишь после обработки второй программой, основанной на моём подсознании, запись возвращается на место с нужными мне изменениями. И сейчас происходит то же самое – я, можно сказать, неподконтрольно взламываю все системы наблюдения и с помощью нейросети меняю свой голос и изображение на совершенно другого человека. А данные для этой нейросети прислал Альберт в одной из электронных передачек.

Теперь система видит не инвалида Артура, а вполне себе живенького доктора Хауса. Кто это, я, естественно, без понятия.

“Боже, ну что за имбецил это строил?..”, - вздыхаю я от вида скинутой карты и без настроения ковыляю по выстроенному маршруту.

На самом деле, вопрос риторический – я эту больницу и строил. Вернее, одна из очередных скопированных личностей. Именно поэтому Альберт знает сто и один способ как сократить путь, и поэтому в процессы завода кибернетики вообще можно хоть как-то незаметно вклиниться.

— Вроде здесь, - бормочу себе под нос и спускаюсь на лифте.

Внизу уже стояли два медбрата, разодетых в белые медицинские плащи.

— Почему вы так долго?! Что с вами? – подбежал куривший здоровяк, - Мы уже как пять минут должны были ехать!

— Да не ори ты, - я отмахиваюсь, жмурюсь от боли и прохожу к машине, - Ну и как пациент?

— Херово. Если бы не «кокон», уже давно бы сдох.

— Ничего, ребятки, успеем. Я, доктор Хаус, спасу безнадёжного! – стучу тростью по машине, - Поехали!

Садимся в машину, и, как ни странно, едем. От тайной операции по вывозу богатейшего человека в стране ожидаешь конспирологии, погони, перестрелок и всего прочего, а получаешь уснувшего медбрата на пассажирском сидении и матерящегося водителя. Да, несмотря на ИИ во всех нынешних машинах, «неотложки» ведёт всё равно человек.

Я же сидел рядом с больным. Григорий, - который не без помощи главврача теперь записан как Михаил, - словно мумия лежал в стеклянном технологичном саркофаге – весь перевязанный и спящий. Судя по информации на сенсорной панели, было удивительно как он ещё не умер с такими-то показателями.

Но реальность, естественно, слегка отличалась. Серьёзных проблем помимо обезображенного тела у него не было, а состояние комы объяснялось ещё проще – снотворное. По сути, богач Арцепальс проделает весь путь во сне, а очнётся лишь два раза – в пыточной, и в кабинете Альберта.

Но чтобы довести до той самой пыточной, нужно направить машину в верную сторону.

Две минуты разгона акселератора

Передача нейровируса///успешно

Передача нейровируса///успешно