Покидая себя

— Слушаю Вас! — пролепетал Киса, обреченно смотревший на уносимый отцом Федором стул, — что я должен делать?

— В первую очередь, Вы должны вести себя будто этого разговора между нами не было, — инструктировал Кису Виктор, — все должно идти, как рассчитывает этот Остап Бендер. Я буду появляться в определенных местах, и давать вам дополнительные инструкции. Вы согласны работать с органами?

— Да конечно, согласен! — быстро проговорил Киса, — а-а-а, сколько мне скинут лет за содействие?

— Если все будете делать правильно, то мы не заинтересованы, Вас сажать вообще! — говорил уверенно Виктор, — нам такие люди-стукачи еще будут нужны! У ОГПУ большие планы по заброске агентуры в Париж, так что служите нам честно и возможно в ближайшие месяцы мы призовем Вас службу в самом красивом городе Европы! Так! Мне пора, до встречи на просторах России!

Наверное, Воробьянинова такой поворот разговора не только успокоил, но и воодушевил. Он гордо поднял голову и … снова стал мечтать. В его воображении возникли сцены, в которых он, резидент советской разведки в Париже, проводит успешную операцию в окружении красивых девиц — агенток ОГПУ. Виктор вышел из фильма и сел рядом с женой, которая громко смеялась с его импровизации.

— Ты начинаешь повторяться! — сквозь смех заметила Лера, — вчера сотрудник КГБ в «Бриллиантовой руке», а сегодня — ОГПУ. По моему это уже клише!

— Ничего не поделаешь, служба! — отшутился Виктор, — посмотрим, как дальше будут развиваться события! По крайней мере, ты видела, как легко завербовать в «тайную полицию» бывшего русского дворянина. Он быстро меняет цель найти тещины бриллианты и снова стать богатым на должность сотрудника ОГПУ.

— А чего ты хочешь изменить в финале фильма? — спросила Лера.

— Вообще-то я хочу вернуть фамильные бриллианты Кисе Воробьянинову, — отвечал Виктор, — эти драгоценности по праву принадлежат ему и никому больше. Ильф и Петров не могли этого сделать в произведении — время было не то! Им нужно показывать тщетность попыток возврата советской России назад к капиталистическому строю.

Писатели явно «ублажали режим», то есть власть большевиков. Этой сюжетной линией, они критиковали политику НЭПа, но при этом старались показать загнивание молодой советской системы в самом начале ее становления. Учти, во времена Остапа Бендера еще не было коллективизации и репрессий 37-го года. Тогда люди еще не знали, что в 33-м будет страшный голод — они еще жили в изобилии прилавков мелкого частного бизнеса.

— Да ты у меня литературный критик, — смеялась Валерия, — пожалел старика, бывшего дворянина, у которого большевики отобрали все, молодец! В то время из нашей страны сбежало все дворянство, кого не успели расстрелять в гражданскую войну. Россия «радовалась» и смеялась, что ее лишили русского генофонда, после чего нация стала быстро деградировать.

На экране шел эпизод, Остап приходит к Коробейникову. Все происходит по сценарию. Бендер обманул старика, ничего не заплатил за ордера на воробьянинскую мебель и ушел. После него, к Коробейникову пришел отец Федор и получил ордера на гарнитур генеральши Поповой, в котором нет ничего.

В номере гостиницы, Остап говорит Кисе, что он заплатил Коробейникову за ордера семьдесят рублей и что концессионеры должны нести расходы пополам:

— Поэтому будьте добры, перекиньте-ка сюда тридцать пять рубликов!

— Ты зачем врешь старику? — раздался голос Виктора, — ты Коробейникову ничего не заплатил! Ты нагло обманул его и забрал ордера бесплатно!

— Кто это говорит? — возмутился Остап, оглядываясь по сторонам и определяя, где спрятался человек, разоблачающий его вранье.

Виктор использовал соответствующую опцию системы — говорить за кадром.

— Это все говорят! — произнес голос, — тебя знает вся Россия! Это ты научил современных нуворишей вывозить драгоценности из страны?

— Каких нуворишей? Никого я не учил, — оправдывался Бендер.

— Как не учил? — продолжал голос, — всю страну разворовали и вывезли за рубеж! Все стали великими комбинаторами тебе в пример….

— Если я тебя сейчас найду — петушился Остап, — я тебе с удовольствием набью рожу! Где ты? Выходи!

— Не старайся меня увидеть Остап, — продолжал голос, — я невидимка, ты можешь только слышать меня и подчиняться! Ты никогда не найдешь бриллианты тещи Ипполита Матвеевича….

Бендер молча начинает искать постороннего человека в номере. Он заглядывает под кровати, в шкаф, но никого не найдя, успокаивается.

— Вот видите, никого здесь нет, — говорит он Кисе, — это слуховые галлюцинации! А у меня платежный документ на руках имеется. Вот расписка за то, что я уплатил Коробейникову за ордера семьдесят рублей! Вы что будете проверять это?

— Это не расписка, — весело сказал ободренный Ипполит Матвеевич, — это Ваши галлюцинации! Ха-ха-ха-ха! Так что извольте меня не обманывать в следующий раз! А если я схожу к Коробейникову и спрошу его об этом, что тогда?

— Ладно, черт с Вами, — быстро согласился Остап, — подавитесь своими тридцатью пятью рублями! Только в следующий раз, сами пойдете вместо меня решать вопросы по техническому руководству концессией.