Покинуть Париж и уцелеть

– Как ушел? – удивилась Полина, высматривая Глеба среди немногочисленных посетителей ресторана. – Давно? – она с многообещающей улыбкой посмотрела на официанта, потом вытащила из кошелька купюру и незаметно передала, помогая освежить память и развязать язык.

– Минут тридцать назад, – быстро вспомнил парень со странными желтыми глазами. – К нему подошел приятель, они расплатились и удалились.

Полина испуганно огляделась, все еще надеясь, что официант ошибся и Глеб на самом деле заканчивает ужин за одним из столиков, просто его не видно с того места, где они стоят. Но, к сожалению, надежды не оправдались. Она поблагодарила официанта, попросив передать ей в номер, если господин Тюльпанов вдруг вернется в ресторан, и направилась к выходу. В холле внимательно осмотрелась, несколько минут посидела на диване, ожидая внезапного появления Переса или Глеба, потом поняла, что напрасно теряет время, и поднялась на свой этаж. Дверь в номер была не заперта, и Полина сразу поняла, кто ожидает ее внутри.

В кресле напротив входа сидел Глеб со связанными руками и окровавленным лицом. Рядом с ним стоял щербатый Ниссан, играя ножом в руке. Сам Перес устроился на диване и спокойным взглядом наблюдал за происходящим.

– Я просил тебя молчать, – сказал он вместо приветствия. – Не люблю, когда меня не слушают. Отрежь ему язык, – приказал он Ниссану, тот немедленно схватил Глеба за подбородок, взмахнул ножом и громко рассмеялся, когда Ромашка, дернувшись, потерял сознание от страха и безвольно склонился к подлокотнику кресла. – Ключ, – произнес Перес таким тоном, будто дал команду собаке, и пошевелил пальцами.

– Сначала ты позволишь ему уйти, потом я отдам тебе список, – ответила Полина, указав подбородком на Глеба. – Баш на баш. Тебе известно это выражение?

– Ты слишком дерзкая, – ответил Перес, взял пистолет, который лежал рядом с ним на диване, и поднял руку вверх, но направил не в Полину, а в сторону уже начавшего приходить в себя Глеба. – Это плохо, – добавил он и нажал на спуск.

Полина даже не успела ничего предпринять, лишь пронзительно вскрикнула, когда за головой Глеба разлетелись брызги крови, испачкав обивку кресла, яркими каплями осев на торшере. Она подлетела к Тюльпанову, который неуклюже наклонился вперед и упал ей на грудь.

– Боже мой, – осипшим голосом произнесла она, – Глеб, Глебушка, пожалуйста… – и, увидев зияющую дыру у него в волосах и сгустки крови, вытекающие на лоб, застонала от ужаса. – Что ты наделал?! – закричала она, повернувшись к Пересу. – Только он знал, где список.

– Ищи, – нисколько не смутившись, взмахнул Перес пистолетом, указав на труп Глеба. – Наверняка ключ при нем.

– Сам ищи! – Полина аккуратно отодвинула от себя Глеба. – Или своего урода попроси.

– Невежливо, – вдруг улыбнулся Перес. – Но будь по-твоему. Ниссан, – снова взмахнул он пистолетом в сторону покойника и молча наблюдал за тем, как щербатый проверяет карманы.

Пока Ниссан пытался отыскать карту, Полина размышляла о том, почему охрана, о которой говорил генерал, отсутствует именно тогда, когда она больше всего нуждается в помощи.

– Ничего нет.

Перес поднялся и, подойдя к Полине, схватил за шею и притянул к себе.

– Где? – прошипел он, прижав дуло глушителя к ее подбородку.

– Не знаю, – затаив дыхание, протянула она.

– Думай. Иначе окажешься рядом с ним, – глазами он указал в сторону Глеба.

– В его телефоне, – Полина предположила, что именно в своем телевизоре Ромашка спрятал microSD.

– Телефона при нем нет, – подал скрипучий голос Ниссан.

– Может, он оставил его в машине? – сказала Полина и была удивлена, когда Перес потянул ее к двери. – Зачем я тебе?

Перес не ответил, лишь посмотрел на своего «коллегу», который вытащил из кармана пиджака Глеба ключ от машины и направился следом за боссом.

– Я отпущу тебя, когда карта будет у меня, – пообещал Перес, и взгляд его показался Полине чересчур честным, обычно с таким выражением лица она обманывала братьев.

– Да, конечно, – пробормотала она. – Еще скажи, что сделаешь это в память о ней.

Перес пропустил Полину в лифт и заботливо поправил воротник ее шубы, потом вытащил из кармана платок и вытер измазанный кровью Глеба ворс на плече.

– Можешь не верить, но я любил Марину.

– Говори что хочешь, – опустила голову Полина, стараясь не смотреть в его лицо, в котором впервые увидела признаки боли и сожаления. – Ты с легкостью лишаешь жизни людей, – продолжила она. – Поэтому вряд ли умеешь любить.

– Можно для одного человека быть лучшим, а для всего мира остаться плохим, – усмехнулся Перес. – Я любил Марину, как и она меня. Но в последнюю минуту все изменилось. Она испугалась.

– Просто поняла, что ты иллюзия.

Дверь лифта открылась, они прошли в холл и медленно направились к выходу, как влюбленные супруги, обнимаясь и улыбаясь, именно такого поведения требовал Перес. На улице Полина незаметно огляделась и мысленно прокляла генерала Риммина за обман. Не будет ни охраны, ни спасения, поняла она и почувствовала, как слезы бессилия и отчаяния обожгли щеки.

– Где его машина?