Покинуть Париж и уцелеть

– Мне необходимо попасть в квартиру Марины Маргулис, – ответила Полина, откинулась на спинку стула и терпеливо ожидала ответ.

– В квартиру ее бабушки? Или в ту, где она жила с Андреем Адамовичем?

– В обе, – неловко повела плечами Полина, словно просила о некой криминальной услуге. – И в особняк.

– Что вы желаете там найти? Только откровенно, мадам Матуа. Я хочу знать, стоит ли ввязываться в эту авантюру.

– Я ищу вещь… – Полина почувствовала, как щеки загорелись огнем смущения и нерешительности. – Это ключ.

– Но вы не знаете, в какой из квартир он находится? – недоверчиво спросил Глеб и предусмотрительно замолчал, потому что к столу подошли официанты и принялись расставлять тарелки с едой.

– Вы правы. Я даже не уверена, существует ли он вообще.

Полина ожидала, что он ответит, но Глеб увлекся едой, и она не решилась прерывать его трапезу.

– Услуга за услугу, – наконец сказал он. – Я помогаю вам проникнуть туда, куда желаете. Вы в свою очередь помогаете мне уличить отравителя.

– Каким образом? – удивилась Полина. – Я ведь не сыщик. Для этого нужен определенный склад ума и владение особыми профессиональными навыками.

– Видите ли, мадам Матуа, можно приводить разные доводы, почему ваша помощь будет уместной, и потратить на это большое количество времени, что не пойдет на пользу ни вам, и мне. Давайте принесем выгоду друг другу.

– И какова будет моя роль? – внезапно рассмеялась Полина, принимая слова Глеба за абсурд, но вдруг нахмурилась. – Постойте, – голос ее звучал настороженно, а взгляд был напряженным и внимательным, – вы знаете, кто отравил Шемеса?

– Предполагаю. Точных доказательств у меня нет. К сожалению, в квартире не было камер, чтобы увидеть, кто именно подлил рицин в графин с виски. Одно известно, графин наполнили либо вечером в день похорон Марины Анатольевны, либо на следующее утро. А сделать это могли лишь несколько человек.

– Кто?

– Два друга Андрея Адамовича, – начал перечислять Глеб, прикрыв глаза и полностью сосредоточившись на том, о чем говорил. – С обоими босс был знаком еще со времен студенчества. Ираида Владиленовна, партнер по бизнесу и близкая приятельница.

– Та, которую я на кладбище в задницу послала? – поинтересовалась Полина, пошевелив вилкой в тарелке, чувствуя, что аппетит пропал. – Кто еще приходил к Шемесу в тот злополучный день?

– Инга с мужем, – шмыгнул носом Глеб. – Чертов насморк! Никак не могу избавиться, – прошипел он и продолжил: – Консьерж, но он не проходил в квартиру. Все вопросы мы решили с ним у двери. Еще Алла Богдановна и, разумеется, вы.

– Меня вы также подозревали?

– Были мысли, но потом я подумал, что у вас нет мотива. Хотя теперь из-за истории с ключом…

– Прекратите, умоляю! Вы не знаете, что это за история. И поверьте, о существовании ключа я узнала уже после похорон Марины и убийства Андрея.

Полина позвала официанта, попросила убрать тарелки и принести виски.

– Я за рулем, – отказался Глеб. – Убийство Марины повлекло за собой кончину Андрея Адамовича. Получается, что гибель одного стала следствием смерти другого. Это факт, как и то, что похороны Марины явились весьма выгодным моментом, чтобы незаметно подлить рицин. Думаю, смерти Андрея Адамовича желали не сразу, а спустя время, что и случилось бы, если бы он понемногу пил отравленный виски. Умер бы, как от тяжелого пищевого отравления.

– Разве рицин невозможно обнаружить при судмедэкспертизе?

– Конечно, возможно.

– Тогда на что рассчитывал отравитель? Считал, что смерть Шемеса примут за самоубийство? Горько, мол, скорбел по ушедшей любимой и поэтому свел счеты с жизнью? Слишком неправдоподобная версия.

– И средство для самоубийства выбрано неверно, – согласился Глеб. – У Шемеса был пистолет, он с легкостью мог повторить путь Марины. Один выстрел – и быстрая смерть.

– Так кого вы подозреваете?

– Ингу, – без колебаний ответил Глеб.

– Дочь?! – воскликнула Полина и с недоверием покачала головой.

– Знаете, Полина, секс и деньги – корень всех бед и главные мотивы преступлений. Не считая ненависти, зависти и еще нескольких нелицеприятных, однако весьма существенных причин, способных толкнуть человека на убийство.

Глеб потянулся вперед, взял из рук Полины стакан с виски и сделал маленький глоток. Его поведение стало уже не таким почтительным, как в самом начале их знакомства. Конечно, он не хамил, но уже не вел себя подчеркнуто вежливо, скорее по-дружески снисходительно. С одной стороны, это устраивало Полину, так как сокращало дистанцию между ними и позволяло перейти на более доверительный уровень отношений, с другой – было неприятно, оттого что подобная инициатива исходила не от нее самой, а от мужчины.

– Но как дочь может убить отца? – Она все еще не верила в предположение Глеба. – За что? И если мне не изменяет память, Шемес приходился мужем Алле. Не она ли получит все состояние его?

– Пятьдесят на пятьдесят, – бросил Глеб. – Я уже говорил, но вы, видимо, забыли. Они обе получат поровну. И это не сто тысяч долларов, а миллионы, плюс недвижимость и, собственно, компания, которая стоит гораздо больше, чем все, что я перечислил.