Поклонник

– Да, я не случайно выбрал Андрея Веселова, это была моя маленькая месть для тебя, друг мой. Месть за то, что ты спас эту девчонку. Скажешь, что это глупо? Но я не тот человек, который забывает обиды. Поэтому я решил отнять твоего младшего брата. Посмотреть, что из этого выйдет. К тому же он был идеальной жертвой – уверенный в несовершенстве мира, тихо бунтующий в своей сломленной душе, но боящийся выходить с лозунгами на улицы. Тоскующий в одиночестве, но истерично отрицающий любовь, потерянный, насмехающийся над искусством, ищущий смерти. Послушай, Матвей, твой брат ведь действительно искал ее – существовал без смысла жизни и каких-либо целей. Читал умные книжки, твердил модные заповеди, переживал экзистенциальные кризисы один за другим. При этом он не был лишен благородства еще одной человеческой слабости, следующей после доброты. Идеально. Роза быстро очаровала его. И все его представления о любви и мире поломались. Те принципы, которыми ранее он обложил свои душу и сердце, разрушились, и Андрей стал чертовски уязвимым. Думая, что своей смертью защитит Розу, он спрыгнул с крыши.

Ровный тон Габриэля вдруг резко меняется, на лице появляется отвратительная гримаса, искажающая его привлекательные черты. Габриэль дергается, снова подскакивает к Матвею и бьет его по лицу, по груди, по животу.

– Пожалуйста, перестань! – кричу я. – Не трогай его!

– Заткнись! – велит мне Габриэль, тяжело дыша, и поднимает злые глаза на искореженные лики ангелов. – Вам весело, да? Весело? Хохочите своими немыми ртами, если сможете!

И он сам хохочет, словно одержимый, и кружит вокруг нас, запрокинув голову. Почему словно? Габриэль действительно одержимый. Он одержим тьмой. Это жутко, и я почти не дышу от страха. Я сама стала страхом, пропиталась насквозь его ядом. Я – ядовитая.

Смех Габриэля обрывается так же внезапно, как и начался, лицо становится спокойным, неживым, будто кукольным. Это мгновенная метаморфоза.

– Открою великую тайну, друг мой, – шепчет Габриэль. – Твой брат не покончил с собой.

Он садится напротив Матвея на корточки и снова рассказывает. И я вижу в глазах Матвея невыплаканные слезы – уже не ярости, а боли.

Ветер, дождь и отчаянная решимость. Он должен сделать это. Он сделает! Ради нее, ради Розы, ради своей любви. Андрей запрыгивает на парапет и делает крохотный шаг вперед. А потом еще один и еще.

Кроссовки выступают за край. Осталось совсем чуть-чуть. Бездна рядом. Бездна зовет его мертвым голосом. Бездна тянет к нему костлявые руки. Андрей готов спрыгнуть, не зная, что за ним наблюдает пара внимательных жадных глаз тени. Тень надежно укрылась и снимает его на камеру. Хочет запечатлеть момент смерти. Этот момент всегда сладок. Тень терпеливо ждет, мысленно подгоняя парня.

Когда Андрей уже готов пересечь черту, ему вдруг приходит сообщение – на обычный телефон. Пытаясь дать себе отсрочку, он открывает его и видит несколько фотографий. На них запечатлены его Роза и Габриэль. Она в облегающем темно-фиолетовом платье, которое они выбирали ей вместе, фривольно сидит на коленях Габриэля и обнимает за плечи. А он целует ее – то в податливую шею, то в мягкие губы, то в выпирающие тонкие ключицы. Они улыбаются, смотрят друг другу в глаза, и даже на фотографии между ними ощущается крепкая, неразрывная связь, которую Андрей раньше не замечал.

«Увидел твою подружку с каким-то странным типом, – пишет друг, единственный, кто знает о существовании Розы. – Увидел еще вчера, долго не мог решиться, говорить тебе или нет. Но все же пришел к выводу, что ты должен знать. Они сидели так почти час, я думал, она оседлает его прямо там. Но нет, он утащил ее в туалет, ну и сам понимаешь, что дальше было».

Андрей спрыгивает с парапета на кровлю – теперь он в безопасности. Только ветер все такой же ревущий и яростный. Ветер хочет принести жертву, а жертва больше не хочет смерти. Жертва все понимает.

Это как просветление. Горькое лекарство от продолжительной болезни. И понимание, что он едва не совершил непоправимое. Они ловко обвели его вокруг пальца!

«Ты так сильно в нее влюблен, – слышит Андрей в голове вкрадчивый голос Габриэля, который позвал его в свой кабинет, – что мне становится тебя жаль. Но правила “Легиона” незыблемы». – «Не понимаю, о чем ты», – удивленно отвечает ему Андрей, в тот момент ничего не понимая. «Ты знаешь, что Роза провалила свой лимб?» – «Нет. Даже не знал, что она его проходила». – «Я должен молчать, но не могу – мое сердце разрывается, друг мой. Роза проиграла и теперь должна умереть. Это так печально».

Взгляд у Габриэля был таким поникшим, что Андрею стало не по себе.