Покойный просил цветов не приносить

Как и настоящая мисс Марпл, моя юная Осе с круглыми, как яблоки, щечками поставила правильный и самый важный вопрос. Но в тот жаркий августовский день, сидя в классе с учениками 5-го «английского», я этого не понял.

И все же она мне помогла. Потому что много позже я вновь увидел перед собой ее круглую мордашку и услышал, как она спрашивает, на что могли убийце понадобиться деньги. А к тому времени обстоятельства сложились так, что, вновь услышав внутренним слухом ее голос, снова задающий этот вопрос, я нашел ответ. Но, когда я беседовал со своими учениками, такой ответ показался бы мне настолько абсурдным и невозможным, что он никак не мог прийти мне тогда в голову.

Мне надо было подумать. Я не мог сразу переварить версии 5-го «английского». Я решил пройтись.

С тех пор как начались школьные занятия, облик города изменился.

Большинство туристов разъехались по домам, только изредка какие-нибудь запоздалые гости прохаживались по улице Карла Юхана, с непременными фотоаппаратами, подсиненными кудряшками перманента на голове и чудовищными бриллиантами на морщинистых руках. Вдоль всего Стрипа скамейки заполонили завсегдатаи: пожилые мужчины, смотревшие на молодежь, молодые влюбленные, смотревшие друг на друга, а порой усталые, нагруженные свертками домохозяйки, которые не смотрели ни на кого.

Двое мальчонок украдкой плескались в пруду в Студенческом парке, искоса поглядывая, не потянется ли к ним длинная рука Закона.

Но, по счастью, руки Закона поблизости не оказалось, так что они могли плескаться вволю. Потом они уселись на лестнице возле скульптурных фигур Арне Дурбана⁶, изображавших как раз мальчишек, — так что их можно было принять за натурщиков, усевшихся рядом с готовым изображением.

Я расположился за столиком в «Пернилле», заказал бутылку пива и стал смотреть, как за окном струится уличная жизнь. 5-й «английский» дал мне пищу для размышлений.

Судя по наброскам разыгравшейся перед нами драмы, действующих лиц в ней было немного. Эрик ведь недаром сказал: «Морские перевозки — бизнес честный, врагов у нас нет». Я считал, что убийцу, совершившего преступление корысти ради, искать среди посторонних почти бессмысленно. Да и вообще Свен был не из тех людей, у кого есть то, что так романтически зовется «враги».

По сути, действующих лиц — раз и обчелся. Эрик, Лиза, Карен и я сам. И где-то на периферии Пребен Рингстад, да еще Уж.

Положение Лизы было скверным. Фактически именно ей была выгодна, и даже весьма, смерть Свена. Она получала в собственность половину одного из крупнейших в Норвегии пароходств и огромное личное состояние. А что я, собственно, знал о Лизе?

Что она высокая, стройная, что у нее серые глаза и морщинка над переносицей. Что ее духи напоминают запах сухой гвоздики и у нее забавная манера ошарашивать неожиданными прямыми вопросами. И еще мужской инстинкт подсказывал мне, что она очень привлекательная девушка. Не похожа она на убийцу. Но я должен был признаться самому себе, что обычно убийцы вовсе не похожи на убийц.

А на кого вообще похож убийца?

На Эрика? Достойного, надежного Эрика, честного и прямого, со всеми его недостатками и внушающей уважение самооценкой. Он сам себя назвал «богатым пролетарием». Какая выгода Эрику от смерти Свена? Он теряет компаньона, лучше которого ему никогда не найти. А Карен?

Если бы в песчаном карьере в Богстаде лежал Эрик, положение Карен было бы хуже. Но у нее вообще нет, да и никогда не было интереса к материальным благам.

Пребен Рингстад для меня загадка. И всегда был загадкой. Он выступил на сцену потому, что состоял в родстве с Карен и всегда был ее близким другом. Он так никогда и не женился. Но Карен была в него когда-то сильно влюблена и вдруг два года назад вышла за Эрика. В чем дело: она ли не захотела выйти за Пребена или он не захотел жениться на ней?

Конечно, больше всего подозрений внушал Уж, П. М. Хорге, «Советы и информация». При одной мысли о нем кровь бросалась мне в голову. Уж он-то наверняка жаждал денег, много денег.

Правда, я не мог увязать его с сюжетом драмы. Однако он в ней присутствовал — закрывать глаза на этот факт нельзя.

А я сам? Мой брат Кристиан? Мы всю жизнь дружили со Свеном и Эриком. Насчет себя я знал точно: я Свена не убивал. Кристиана деньги тоже никогда не интересовали. Он был слишком занят своей наукой и красивыми девушками.

Я заказал еще одну бутылку пива.

Я заметил, что мысли мои работают только в одном направлении. 5-й «английский» решил, что убийство было совершено из-за денег. «Из-за денег или из-за любви», — сказал Пер со второй парты. И мы остановились на деньгах.

Мои мысли зашли в тупик. Я не мог сдвинуться с места. И все время меня не покидало странное чувство, что где-то рядом, совсем рядом, есть что-то, что я должен вспомнить.

Я сдался. Расплатился за пиво, сунул под мышку коричневый портфель и пошел домой. Днем меня ждали к обеду Карен и Эрик.

Еще не отперев входную дверь, я услышал в квартире телефонный звонок. Звонила моя мать.

— Мартин, сынок, я хотела попросить тебя оказать мне услугу.

Меня рывком возвратили к действительности.