Тогда Джордж Буш попытался протаранить лбом стену – по просьбе своих друзей из Хьюстона. Ему, конечно, не хотелось этим заниматься, но его вынудили политические соображения. Ночным рейсом он прилетел в Джидду. Там он попытался склонить короля Саудовской Аравии Фатха присоединиться к афере, которая, как было сказано, призвана «стабилизировать цены на нефть», то есть предотвратить их дальнейшее падение.
Первого апреля цена нефти упала до 9,70 доллара за баррель, и на этом шутки кончились. Техас оказался на грани банкротства, у серьезных людей возникли большие проблемы. Зачем тогда все это время они продвигали Буша в Вашингтоне?
Но Буш, как настоящий боец, не подвел тех, кто на него поставил. К тому времени, когда он вернулся из Джидды, цены на нефть резко подскочили. А в четверг цена поднялась еще на 53 цента. Президент корпорации «Мобил» сказал, что скоро стоимость одного барреля стабилизируется на уровне 20 долларов, «если в этом году ОПЕК, в конце концов, согласится на новую политику добычи».
Король Фатх пожал плечами. Он дал Джорджу уехать из страны, а потом назвал его тупой скотиной. Когда Буш вернулся в Белый дом, его личная судьба представлялась довольно печальной. Техас он спас, а себя нет. При росте цены бензина на 15 центов за галлон Буш обречен на судьбу Старого Моряка1 (1Отсылка к хрестоматийной для англоамериканской литературы «Поэме о Старом Моряке» С. Кольриджа. Герой поэмы убил альбатроса и за это обречен на вечные скитания).
У него на шее висит альбатрос, и лучше бы ему сойти с дистанции. Другие придут и продолжат бег, пока он будет умирать в тумане, как Джордж Ромни. Мы будем маршировать по костям, заявил Ромни, а потом – исчез как призрак.
12 мая 1986 года
Все они утонули
Новости последней недели были невеселыми. Темп событий был высоким, характер жестоким, и не было в них ничего смешного. Заголовки кричали о безумии, ошибках и предательстве… Везде стояла гнилая погода, за исключением Лонг-Айленда, где местные члены «комитета бдительности» убили белого кита. Когда мертвого кита прибило к берегу, у него в голове зияла дыра от пули как минимум 22 калибра. Бойню устроили без видимых причин.
Смерть белого кита сразу стала предметом федерального расследования – наряду с делами Майкла Дивера, Джеки Прессер и Курта Вальдхайма1 (1Австрийский политический деятель, в 1968-1972 гг. – министр иностранных дел Австрии, в 1972-1981 гг. – генеральный секретарь ООН. Оказался в центре политического скандала, когда выяснилось, что во время Второй Мировой войны Вальдхайм, офицер вермахта, участвовал в карательных операциях против партизан и мирного населения в Югославии).
Неожиданно налетевший буран убил девять человек на горе Худ в Орегоне, а сельские террористы-отморозки обстреляли начальную школу в деревушке Кокевиль в Вайоминге… В Нью-Йорке умер Тедди Уайт, в Лас-Вегасе собрались «тимстеры»2 (2Профсоюз водителей большегрузных автомобилей), Рональд Рейган вышел из договора ОСВ-II с Россией, а генеральный прокурор Эд Миз объявил войну сексу и насилию.
Это была одна из тех недель, когда кажется, что все кругом идет не так, как надо. Космическая программа Соединенных Штатов сдохла, после того как у НАСА начались серьезные проблемы, команданте Зеро1 («Майор Ноль» (исп.) – Эден Пастора Гомес, один из известных «полевых командиров» Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО). После победы Сандинистской революции стал ренегатом, на деньги ЦРУ организовал «южный фронт» борьбы против сандинистов (с территории Коста-Рики)) закончил войну в Никарагуа и приступил к работе в Красном Кресте, две торговые палаты в Техасе были закрыты из-за обвинения в содомии и каннибализме, а Ричард Никсон оказался на первой странице «Newsweek».
Пока в мире происходили эти события, мой друг Скиннер приехал в Колорадо, чтобы заняться тем, что он называет «продолжительным отдыхом и основательной рыбалкой».
За последние шесть-восемь недель он побывал в Триполи, Тунисе и Каире, и увиденное привело его в состояние глубокой печали. «Арабы не похожи на нас, – сказал Скиннер. – Они просто дьяволы».
Неделю он жил в нашей комнате для гостей. Каждое утро, взяв духовое ружье и зеленый пластиковый сачок, Скиннер шел ловить рыбу. Он крался по берегу ручья от одного омута к другому, и когда видел большую форель, палил в нее из ружья, а потом подцеплял сачком, пока рыба не оправилась от потрясения. В удачное утро он приносил пять-шесть больших форелей, и мы ели их на завтрак. Проблемы с рыбьими костями возникали редко, потому что от выстрела кости обычно превращались в кашу. Мы ели рыбу, как яйца, с черным перцем и мексиканским соусом. Но такой способ ловли нервировал соседей, так что когда Скиннер уехал, мы вздохнули с облегчением.