Поколение свиней (Generation of swine)

– Я понимаю, что это звучит глупо, – сказал мне наш новый шериф, когда неделю назад мы встретились на торжественном обеде, – но от меня требуют тщательного расследования… Господи Боже, – бормотал шериф, – что ты там натворил, в конце концов? Ведь я советовал тебе держаться подальше от диких животных. Теперь от меня требуют официальный рапорт! Что я должен сказать этим людям? Что ты настаиваешь на издевательстве над животными? Что мы пытались остановить тебя, но безуспешно? Нет! – Теперь он кричал. – Я не могу сказать им такое!

– Я знаю, – сказал я. – Не беспокойся. Все это чепуха.

– Что? – завопил он. – Чепуха? – Потом, немного успокоившись, он с горечью усмехнулся. – Да нет, – сказал шериф. – В иске все выглядит по-другому. Как и в той сумасшедшей истории, которую ты написал для газеты!

– Тупица! – сказал я. – Это была политическая аллегория. Лиса – это Пэт Бьюкенен, начальник отдела общественных связей Белого дома.

– Что? – сказал шериф. – И гы на самом деле думаешь, что я могу написать такое в рапорте?

– Нет, – ответил я, – скажи офицеру службы охраны животных, пусть сам пишет рапорт.

Мысль была верной. На этом мы и порешили.

5 января 1987 года

В пасти тьмы

Мы ехали по ночной дороге в сторону Игнасио. В двухместной «БМВ 3.0» троим было тесновато. Башни моста Золотые Ворота окутывал легкий туман, а на дорожном покрытии виднелись пятна свежей крови… На этом месте несколько дней назад произошла большая авария.

По мосту было опасно ездить всегда, но в последние годы – особенно. Мост стал своего рода полигоном для испытания примитивных технологий, разработанных специалистами, которые занимаются изобретением правил уличного движения. Линии разметки превратились в лабиринт. К тому же они постоянно меняются. В наши дни ездить по мосту просто страшно. По меньшей мере половина полос движения постоянно заблокирована горящими светофорами или огромными грузовиками с горячим асфальтом. Вокруг грузовиков толпятся люди в широкополых шляпах; у них безумные взгляды, а в руках – кирки и лопаты.

Дорожные рабочие толпятся на мосту круглые сутки, а те несколько полос, которые они оставляют для машин, обычно заставлены большими красными знаками, выглядящими, как тяжелые стальные плевательницы. Эти знаки вызывают ужас у каждого водителя, который не знает, что они сделаны из резины… Никто не хочет ненароком зацепить такую штуковину. Правда, иногда появляется острое желание сбить всю цепочку знаков, штук пятнадцать-восемнадцать, открытой дверцей машины, сделав сумасшедший рывок на предельной скорости.

Но не эти мысли бродили в наших головах, пока наша маленькая машина летела на север к странной цели нашей поездки в Игнасио… В субботнюю ночь полуночное шоссе было свободно. Мы договорились с Ясновидящей на одиннадцать, но нас задержал звонок из Вашингтона, и теперь мы опаздывали.

По телефону мне сообщили, что шеф ЦРУ Уильям Кейси – центральная фигура в разрастающемся, как гриб после дождя, скандале «Иран-контрас» – на самом деле был давно «устранен» своими же сотрудниками, а пожилой джентльмен, который сегодня лежит в пентхаусе клиники Джорджтаунского университета, вовсе не Кейси, а подставное лицо. Этот человек надежно спрятан за стеной телохранителей из ЦРУ.

– Он просто марионетка, – сказал мой информатор. – Его убьют раковыми клетками или каким-нибудь биологическим ядом сразу после того, как в нем отпадет необходимость. Потом они соберут президентскую пресс-конференцию, где скажут, что Кейси жил и умер как настоящий американский герой – который, к сожалению, унес в могилу все секреты продажи оружия Ирану. Все сведения об Оливере Норте и уголовном преступлении президента Рейгана навеки останутся в его теперь ни на что не пригодной голове.

– Это разрушит все расследование, – объяснил мой источник. – Они обвинят во всем Кейси, похоронят этого несчастного старого алкоголика в закрытом гробу, а потом призовут всех к обновлению.

Мой информатор редко ошибается, когда говорит о странных событиях, которые происходят в тайной политике. Но обычно его слова сложно проверить, и случай с Кейси – не исключение.

В конце концов я сдался и решил на несколько дней отложить свой политический обзор. Мой старый приятель Хист – бывший адвокат, у которого отобрали лицензию, – предложил составить ему компанию. Он собирался к экстрасенсу в Игнасио за советом по юридическому вопросу Хиста обвинили в уголовном преступлении: в прибрежной таверне он ткнул какого-то посетителя вилкой в зад. Адвокат разорвал с Хистом все отношения и отказался даже обсуждать причины своего поступка.

Даже общественный защитник не хочет иметь отношение к этой истории, с горечью рассказывал Хист, поэтому он решил передать дело экстрасенсу, которая никогда не оставляла его в беде.

– Она тверже дешевых гвоздей, – сказал Хист, – и получает все свое знание и мудрость от Майкла, который очень хорошо разбирается в политике. Может быть, она поможет разрешить твои сомнения относительно Кейси.

– Кто он, этот Майкл? – спросил я Хиста. – Он имеет какие-то связи с ЦРУ?