Покорение западного Кавказа. Записки участников боевых действий

В это время мы уже находились против устья реки Псырты. Над самым берегом моря виднелись развалины древнего монастыря; некоторые части стен были еще не совсем разрушены; даже уцелели две башни. Предполагают, что там находится могила св. Симона Канонита, спутника св. апостола Андрея Первозванного, который, распространив здесь христианское учение, отправился далее на Север, в земли славянские; помощника же своего оставил в Абхазии для утверждения в вере новообращенных. В настоящее время следы могилы этой затеряны. Несколько лет назад один из владельцев участка, занимаемого монастырем, магометанин, при постройке себе дома, разобрал кирпичный памятник, сооруженный там, вероятно, греками. Против глубокого ущелья Псырты возвышается остроконечная, четырехугольная скала, совершенно отделенная от ближайших высот, и почти равняющаяся вершинам соседних гор (до 1,500 футов). Правильные грани кажутся искусственными, а углы ее почти остры. С подошвы до верху она покрыта мелким лесом; близ вершины виднеются остатки башен, а на самой вершине что-то похожее на разрушенное укрепление или стены бывшей церкви. Псырта, выходя из ущелья, огибает эту скалу, поворачивая к востоку. Здесь до сих пор существуют остатки развалин большого древнего города.

Почти на всем берегу, от устья реки Охури до Гагр, также встречаются груды развалин греческих укреплений и монастырей. Остатки некоторых построек и теперь заметны, хотя по этим обломкам трудно узнать, какое именно здание там существовало: дом ли, храм или что другое. Во многих местах стены монастырских укреплений стоят еще довольно сохранившимися, в других они лежат подмытые и обрушенные волнами, выдаваясь над поверхностью воды. Берег этот, вероятно, залит недавно. При таких монастырях имелись и поселения, куда ссылались во времена гонений христиане или эмигрировали добровольно, во избежание преследований. Берега Абхазии даже в позднейшее время служили для Византийской империи ссылочным пунктом; особенно во времена раздоров, возникших среди восточной церкви. Православные императоры посылали сюда еретиков и иконоборцев, а при государях, придерживавшихся расколов, в Абхазию отправлялись приверженцы православия.

* * *

Пароходы в это время миновали уже мыс Бомборы, откуда виден был и Пицундский. Шли вперед тихо, не больше семи узлов в час. Шум паров и подводных винтов привлекал к судам большое количество морских свиней (дельфинов); они плыли сзади и по сторонам судов, показывая свои жирные спины, лоснившиеся на солнце. Некоторые из них высовывали головы, как будто с удивлением всматриваясь в то, что производило такой шум в их стихии. После обеда матросов и стрелков, часов около 12 дня, с корвета подан был шхуне сигнал флагами остановиться. Суда стали и началось купанье моряков, что, впрочем, предлагалось и пехотинцам, с помощью пробковых обручей, но охотников из пехотинцев нашлось немного. Матросы почти все купались без обручей, бросаясь прямо с бортов, или нижних рей мачт в море. Покуда экипаж корвета купался, стрелки, стоя у бортов, смотрели на них.

– Чево не купаешься, Стиценков, – говорил один солдат другому, – ты, ведь, первый пловец считаешься в роте, а, небось, до берега не доплыл бы.

– А ты сам чево не купаешься?

– Да я-то плаваю по топоровому; мне, пожалуй, и обруч-то не поможет; как в воду, так и пойду на дно раков ловить.

– Тут, должно, глубоко, не скоро доберешься до дна, скорее самого раки съедят.

– Да хошь бы и умел плавать, так я тут ни за какие коврижки не полез бы в воду. Не боятся же матросы этих свиней. Ишь какая сила их ныряет кругом, табунами; пожалуй, еще ногу, али руку оторвет, а то и совсем утащит.

– И чево только нет в море, – продолжал первый стрелок, как бы рассуждая сам с собой, – и морской еж есть, и кот морской и конь морской есть. Хошь они не похожи на наших, а все-таки, значит, имеют сходство, коли так называются. Почти всякая зверина есть, какая только водится на земле; только одного человека нет в море.

– А говорят, што в море в Окиане и люди есть, только не таковские, как мы: до пояса, сказывают – как есть человек, с головой и руками, а ног нет, от пояса рыба, значит. Спросить у матросов, они, должно, знают, плавают по разным морям, может, видали.

– Да ты толкуешь-то, верно, про фаравонов, – это, брат, где-то далеко, так што наши корабли почти туда не заходят.

– Отчего же они фаравоны?

– Когда, значит, повел Бог жидов из земли египетской, через пустыню, за ними погнался Фаравон, т. е. ихний царек египетский, со всею своею армией. Была, значит, пехота и кавалерия, как следует, да, пожалуй, как бы и артиллерии не было с орудиями. Жиды видят, что беда, неприятель догоняет, скорей к морю. А море-то расступилось им на две половины, ровно стены по обоим бокам, и пошли жиды по сухому дну, а фаравоны за ними. Покудова жиды выходили на берег, погоня-то вошла на середину моря, а вода возьми да и соступись, так и покрыла всех фаравонов.

– А плавать-то они, вот как матросы, верно не умели, – острил Стиценков.