Панасенко Леонид

ПОКОРЯЮЩИЙ ПРОСТРАНСТВО

«Упрямая вещь — инерция надежды. Еще вчера я сказал себе: „Оставь, наконец, эту телепатию. Побереги свои нервные клетки“. А сегодня, повертевшись около получаса у экрана обозрения, где в вечной пыли звезд так соблазнительно горит недостижимая вишенка Солнца, я снова устроился в кресле и с тупым упрямством стал мысленно повторять коротенький текст то ли телеграммы, то ли мольбы, то ли какой-то современной молитвы: „Попал в катастрофу. Координаты такие-то: Заклинаю — помогите!“

В радиограмму это „заклинаю“ я, конечно же, не вставил бы. А для телепатического вещания — подойдет. Я где-то читал, что в экспериментах по выявлению биологической связи пользовались именно такими понятиями: эмоционально-экспрессивными…»

Алексей включил диктофон, поднялся, чтобы размяться. Он и сам толком не знал, зачем надиктовывает все это. Дневника он никогда не вел, а для тех, кто когда-нибудь наткнется случайно на обломок его ракеты, технология надежды и подавно не нужна.

Он гнал от себя воспоминания о катастрофе, потому что мозг подсознательно снова начинал выискивать варианты спасения, но это было тщетно: на протяжении этих десяти дней обо всем было думано-передумано, все шансы, даже намеки на них пересмотрены. Да и пересматривать нечего. Об этом позаботился господин Случай.

Катастрофа произошла неожиданно, когда автоматика производила очередную коррекцию траектории корабля. Раньше, чем Алексей успел увидеть тревожный блеск индикаторов кибернетического штурмана, неожиданное ускорение швырнуло его в кресло, заныло в каждой клеточке тела.

«Опасность! Корабль маневрирует», — мелькнула мысль.

В следующий момент мощный удар едва не расколол каюту. Алексей проехал лицом по всем клавишам управления, и наступила тишина. Это была страшная тишина. Уже через минуту он знал все: случайный метеор-привидение настиг его корабль, автоматы не успели сманеврировать, и пришелец вывел из строя двигатели и направленные антенны связи. Он знал, что это конец, что за орбитой Плутона с этого момента путешествует в безвестности мертвый обломок прекрасной машины для покорения пространства: Алексей знал все это в первую же минуту после катастрофы, и все же последующие дни спал и ел впопыхах: упрямо и последовательно отыскивал выход из ловушки судьбы.

«Кажется, больше уж ничего не придумаешь, — пришла тихая и грустная мысль. — Я боролся до конца, даже телепатию вытащил на свет божий: Остается ждать. Системы жизнеобеспечения будут работать еще долго продуктов хватает: Ждать! Рация на прием работает: Если я перехвачу поблизости чьи-нибудь позывные, то…»

Что он сможет сделать в таком случае, Алексей еще не знал. Он сердито сдвинул брови, заходил по каюте. Потом, переборов вспышку раздражения, снова сел в кресло, взял диктофон: