Покорители Огня

На этот раз к посещению потустороннего мира мы подготовились основательно. Андрюха с Мишкой доукомплектовали нашу машину так, что все четыре боковых отсека автомобиля еле закрывались. Чтобы не наступать на старые грабли снова, они решили, что не будет лишним прихватить с собой с десяток запасных пожарных рукавов, да ещё добавить пару-тройку теплоотражающих костюмов, а к ним в придачу несколько подсумков с противогазами. Я уже молчу про пожарный инвентарь, в виде топоров, ломов, багров и трёх кувалд, которые они собрали по всей пожарной части. Мишка даже закинул в отсек миниатюрные гидравлические ножницы, заявив во всеуслышание, что он лично обязательно ими чего-нибудь отхватит у гоблинов себе на память. В это время Гена, с Борькиной помощью, уже успел заправить бензобак до краёв и теперь пытался пристроить ещё четыре полные канистры где-то на верху автомобиля, так как все отсеки были уже полны поз завязку. Володьке мы поручили ответственейшее задание по добыче продуктов питания для нашего отделения. Благо, что круглосуточный продуктовый ларёк находился не далеко от нашей пожарной части, так что мы не успели и глазом моргнуть, как сияющий вовсю Володька уже явился восвояси, держа в руках две огромные сумки со всякой снедью. Это было и не удивительно. Продавщица лотка нас очень хорошо знала и поэтому, как постоянным клиентам, делала некое снисхождение и могла запросто затарить нас по полной совершенно без денег — то есть до зарплаты.

— А я смотрю у вас тут всё поставлено на широкую ногу, — улыбаясь, заговорил командир, удивлённо вскинув брови. — И «Центру» лапши на уши навесить, и в магазин средь ночи сгонять — молодцы, снимаю шляпу!

— Ничего, — подбодрил я его, слегка толкнув в плечо, — научишься и ты, дурное дело ведь не хитрое, справишься. Ну, а теперь, раз у нас всё уже готово, то будем выдвигаться. Давай-ка, Гена, гони прямо на наш пустырь, а там мы уже и заклинание пропоём. Ведь как я понимаю, когда откроются огненные врата ада — то гореть нашему пустырю синим пламенем. Так что мы, в некотором роде, никого и не обманем насчёт пожарища, а вот когда вернёмся назад, то обязательно всё и потушим.

— А вернёмся ли? — задумчиво выдохнул Мишка.

— Не дрейфь, дружище, — подбодрил товарища Володька. — Обязательно вернёмся. Нет ещё такой силы, которая могла супротив нас с тобой устоять, разделаем под орех любого гоблина, ты же знаешь. Да мы им с тобой таких пенделей понаотвешиваем, что у них аж коленки поопухают, так что не боись. Вот поможем чертям, и сразу же домой, зато отдохнём в своё удовольствие. Можешь считать, что я у «Центра» внеочередной отпуск для нас всех выбил. Это у нас тут полчаса пройдёт, а там, поди, цельный месяц у нас в запасе будет — и с гоблинами расправимся, да ещё и отдохнуть успеем, красота!

— Красота, то, красота, — спустил его на землю Борька и тяжело вздохнул, — но что случиться, коль мы с ними не справимся? Это ж будут полные «кранты» — причём и вам и нам.

— Ой, не нагоняй тоски, злыдня рогатая, — запрыгивая в заведённую машину, предостерёг его Володя. — А то ведь и не посмотрю, что ты уже папой стал, а по старой дружбе могу и хвоста накрутить. Небось, уже и забыл совсем, что это такое?

— Как же — забудешь тут, — забормотал в ответ черт, устраиваясь поудобнее возле Мишки. — Чилина моя только этим всегда и занимается ежели, что не так. Научили на мою голову.

Конечно же, сей весёлый факт не мог обойти нас стороной и все, даже Гена, прыснули со смеху. Вот они прелести семейной жизни, проявляются так сказать во всей своей красе. Оказывается любовь любовью, но и про воспитание своего дорогого муженька Чилина не забывает — молодец баба! Хотя можно было сказать, что у неё не двое, а трое детей — Кося, Жэра и Борька, и ещё не известно за кем из них требовался больший присмотр.

— Ну что — мы на месте, — вывел меня из раздумий командир и выскочил из машины в пустоту ночного пустыря. — Давай, Геннадий, доставай свой манускрипт и зачитывай сие заклинание, сам писал, сам и читай, надеюсь, что у тебя всё получиться.

Гена не торопясь вылез из машины, обошёл её спереди и, остановившись в свете фар, достал из кармана свёрнутый вчетверо листок бумаги и, прокашлявшись, медленно и с выражением, начал читать:

Бранта зар праваш керуб,

Брунга веши сур маруп.

Чир, мавир, заморка круш,

Лонга чечи — маргалюш….

В салоне стояла гробовая тишина. Все молча, наблюдали за Геной, с нетерпением ожидая, что же будет дальше, а вот из-за того, что было дальше, всем стало как-то не по себе.