Покровители

Но, в итоге, отслужил как надо на точке и вернулся. Посомневался после возвращения из армии немного, но окончательно вывел формулу: раз нельзя тормозить, надо развиваться дальше. Обратной дороги нет. Только вперед. Учится. И пошел поступать в Университет. И поступил. А теперь вот уже прошел экватор.

«Волга» проехала Сестрорецк, очередной курортный городок на пути, и Гризов вспомнил один мотельчик в Репино, немного не доезжая Зеленогорска, небольшой и очень уютный, притулившийся рядом с трассой и почти на берегу Финского залива. Хотя здесь, как ни крути, все было на берегу залива. Даже если ехать на электричке, двадцать минут от станции пешком и ты уже на берегу залива.

Старательно выговаривая заплетающимся языком слова, ибо хмель еще не улетучился, Антон проговорил водителю:

– Дуй в Репино. Там тормозни на въезде, мы сойдем.

Репино было уже рядом. Через десять минут, зашуршав шинами по обочине, «Волга» остановилась у мотеля «Озерный край». Антон сунул водителю достаточно денег. Принимая гонорар, водила разочарованно кивал, так и не дождавшись поцелуя пассажиров в засос. Любопытный, зараза.

Гризов тяжело, но с радостью выбрался из машины и помог вылезти Леле, которой было уже хорошо. Вдохнув полной грудью свежего воздуха, они сделали двадцать нетвердых шагов до мотеля, аккуратное двухэтажное здание которого утопало под кронами сосен. Мотель был построен в финском стиле: вытянутое приземистое здание, кирпич, дерево, белые окна. Все просто и понятно. Они сняли на одну ночь угловую комнату на первом этаже, за которую Гризов отдал почти все оставшиеся деньги, и рухнули в кровать. Окна выходили на залив, где понемногу смеркалось.

Для продолжения банкета по случаю знакомства Леля предложила немного выпить, но только с закуской. Антон прихватил с собой из кафе на Васильевском острове пару бутылок пива, а Леля початую бутылку водки. Студенческая норма. Все это они выставили на столике рядом с широкой кроватью. В сомнамбулическом состоянии, вняв просьбе красивой брюнетки, Гризов поднялся и сбегал магазин, который обнаружился неподалеку. Раздобыл там пяток яблок и бутылку лимонада на утро. Вернувшись, с радостным удивлением обнаружил, что Леля проявила редкую хозяйственность и уже накрыла импровизированный стол: бутылки расставлены, откуда-то появились небольшие аккуратные стаканы, даже шоколадка, развернута и призывно сверкает оберткой. Гризов добавил к столу свои яблоки с лимонадом.

Решив поухаживать за дамой, Гризов накапал ей сто грамм водки, а сам взял бутылку пива «Балтика№6». На предложение выпить крепких напитков вежливо отказался.

– Ну, – сказала Леля, поднимая стаканчик с водкой, – тогда давай выпьем.

– Давай, – подтвердил Гризов.

Они сидели на кровати перед походным столом. Леля выпила первую «рюмку» и принялась за вторую, самостоятельно налив себе еще. Гризов глазом не успел моргнуть, как она проделала эту операцию без посторонней помощи еще дважды, смачно закусив яблоком, а потом шоколадкой. Антон даже не успел проявить себя джентльменом. Это было уже не уместно. В голове крутилось избитое «Между первой и второй…». Хотя, никаких комплексов Леля при этом, похоже, не испытывала. Зато Гризов несколько озадачился. Либо у девушки было большое личное горе, либо она была здорова пить.

Затем, покончив с большей частью содержимого бутылки, Леля вдруг отодвинув тумбочку с напитками в сторону, набросилась на Гризова и стала срывать с него рубашку. Антон, конечно, ради этого сюда и приехал, но предполагал, что прелюдия будет чуть дольше и романтичней. А тут начался сразу экшн.

– Эй, осторожней – слабо попытался притормозить процесс Антон, – пуговицы оторвешь, это моя новая рубашка.

– К черту рубашку, – выдохнула Леля, – новую купишь.

После этого Гризов сдался. Послал все к черту и позволил древним инстинктам вырваться на волю. Тогда он перехватил инициативу, повалил Лелю на кровать и сорвал с нее все ненужные вещи. А затем мгновенно погрузился в пучину бешеных страстей.

После третьего раза Леля решила закурить. Она нашарила сумочку среди разбросанных по кровати и полу вещей, достала сигареты и лежа на кровати зажгла сигарету. Затем откинулась на спину и, выпустив струйку дыма, прошептала:

– Хорошо.

В комнате царил полумрак. Сквозь единственное окно, закрытое занавесками, пробивались последние отблески летнего заката. Гризов мельком взглянул на девушку из-под прикрытых век, и снова закрыл их. Ему тоже было несказанно хорошо, но он балдел молча, словно боясь расплескать это состояние через лишние звуки. Но неожиданно для себя вдруг сказал:

– Курят только сексуально неудовлетворенные женщины.

– Я похожа на такую? – переспросила Леля, не поворачиваясь к нему, и погладила себя по животу.

– Не очень, – задумчиво пробормотал Антон.

– Может быть, ты еще и не куришь? – поинтересовалась Леля.

Теперь она подползла поближе и стала гладить его по груди своими пальчиками. Антон как раз подумывал бросить.

– Почти бросил. Кайфа уже не приносит, один вред. А вообще не люблю, когда от девчонки пахнет пепельницей.

Леля резко отодвинулась.