Покрытый Льдом

Кислый привкус подступает к горлу, когда я выдавливаю из себя следующие слова.

— Если она не хочет меня, нас, значит, она не хочет этого.

— Да ладно тебе, чувак, — его тон граничит с недоверием, смешанным с разочарованием. — Как будто всё такое черно — белое.

— Я не могу заставить её хотеть меня.

— Нет, ты не можешь, но тебе и не нужно. Она действительно хочет тебя.

— Ха, очень похоже на то, да.

— Когда ты планируешь снова с ней увидеться?

— Понятия не имею, чёрт возьми.

— Ты всегда говорил мне правду, так что я собираюсь отплатить тебе тем же.

Я поднимаю свой пристальный взгляд со стола из темного дерева на него.

— Ты ведешь себя как побежденный мудак. Ты ведешь себя так, будто потерял её, хотя на самом деле это не так. Я видел, как она смотрела на тебя на гала — приёме — как будто ты повесил гребаную луну. Вытащи голову из задницы и иди к ней или, блядь, хотя бы позвони ей. Просто сделай что — нибудь, ради своего здравомыслия и моего. Я хочу вернуть своего лучшего друга, но мне нужен мой зам — капитана для моего последнего сезона.

Я вскидываю голову. Что?

— Я ещё не сообщал официально, но у меня заканчивается контракт после этого сезона, и мой агент не собирается обсуждать условия продления. Я ухожу. Что бы ни случилось в этом году, я ухожу.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Я хочу проводить время со своей женой, и я неплох в роли тренера, — он ухмыляется. — Ладно, я охуенный.

— Скромный, как всегда, — говорю я, поднимаясь из — за столика и поднимая его пустой бокал, протягивая ему. — Наверное, не стоит, но после этой сенсации ты хочешь ещё?

— Давай, — говорит он, лезет в карман и достает телефон, без сомнения, чтобы отправить ещё одно сообщение Фелисити.

Стоя у бара в ожидании, когда меня обслужат, я начинаю бездумно прокручивать несколько сообщений, которыми я обменялся с Луной за последние три недели.

— К чёрту это.

Я

Мне действительно нужно с тобой поговорить. Я больше не могу держаться на расстоянии.

Следующие десять секунд кажутся мне десятью гребаными годами, пока я смотрю, как точки появляются на моём экране.

Ракета

Здесь уже за полночь. Может быть, завтра?

Я совершенно забыл о трехчасовой разнице во времени. Голова прочно засела у меня в заднице.

Я

Чёрт, я тебя разбудил?

Ракета

Нет. У меня проблемы со сном.

То же самое, детка.

Я

Что случилось?

Ракета

Я знаю, нам нужно поговорить, но у меня по — прежнему нет никаких ответов.

Я теряю её. Я, чёрт возьми, знаю это. Меня охватывает паника.

Я

Если тебе нужно больше времени, тогда ладно. Но, пожалуйста, не отталкивай меня, Луна.

Ракета

Я не буду. Не буду.

Я

Мне кажется, что отталкиваешь.

Ничего. Даже трех гребаных точек нет.

Я

Я могу вылететь прямо сейчас. До среды тренировки нет.

Ракета

Не сходи с ума.

Я

Слишком поздно сходить с ума, детка.

Ракета

Оставайся в Сиэтле. Обещаю, я позвоню тебе завтра.

ГЛАВА 31

ЛУНА

Дни становятся прохладнее и короче по мере того, как лето сменяется осенью.

Сезон НХЛ набрал обороты четыре недели назад, и постепенно я всё больше отдаляюсь от реальности. Я почти не проверяла социальные сети, решив спрятать голову как можно глубже в песок.

Я не видела Зака почти три месяца, и, несмотря на то, что я замкнулась, я всё ещё чувствую его рядом с собой. Желание быть рядом с ним становится только сильнее, как и комок в моём горле каждый раз, когда мои ученики дразнят меня по поводу свидания с хоккеистом.

Хотела бы я, чтобы всё было так просто.

Жаль, что у меня нет ответов на все вопросы.

Жаль, что я не могу позвонить ему прямо сейчас и сказать, что хочу попытаться всё наладить.

Потому что я хочу. Каждой своей частичкой я хочу, чтобы это сработало.

Но, как я и сказала ему в тот день перед вылетом, мне больше не шестнадцать. Я не влюблена в местного хоккеиста, который посещает некоторые из моих занятий и тусуется с теми же друзьями. Вместо этого я тридцатиоднолетняя женщина, влюбившаяся в мужчину, который живет и работает на другом конце страны. Я влюбилась в него, а не в его образ жизни. Я влюбилась в его друзей и удивительных людей, которые его окружают, но не в то, как каждая часть их жизни рассматривается под микроскопом.

В конце учебной недели я сижу за своим столом, заваленная работами, рядом с чашкой холодного кофе, который я забыла выпить. Я чувствую себя рассеянной и не в своей тарелке. Раньше я находила убежище в своей работе, но не сейчас. Покой покинул меня. Мне даже не хотелось плавать, потому что это не приносило облегчения.