Покушение

— Я побывал в кассах Большого театра. И внимательно рассмотрел корешки билетов, которыми торговали последние две недели. Посмотрел, из какой бумаги они были сделаны. И вот, пожалуйста: первые три дня в продаже шли билеты, отпечатанные на желтой бумаге, потом три дня — на зеленой, потом на голубой, потом на розовой и в конце второй недели — снова на желтой. Все они у меня есть, — выложил корешки на стол перед полковником Доронин. — Таким образом, собрав всевозможные образцы, «коллекционер», то бишь «Племянник», удовлетворился.

— А других образцов билетов больше не бывает? — разглядывая корешки, допытывался Круклис.

— Проверил. До конца полугодия отпечатаны только такие. Но мне сказали, что и дальше они будут из этой же бумаги и точно таких же цветов, — ответил Доронин.

Круклис прошелся по кабинету, постоял у окна, вернулся на свое место, сказал:

— Что же? Меня версия устраивает. По крайней мере так может быть, — согласился Круклис. — Но остается неясным главное: какая же все-таки между всем этим связь? Предлагаю всем подумать. И подумать крепко. А связь, точно, должна быть. Наблюдение за этим «коллекционером» продолжается?

— Больше того, товарищ полковник. Я договорился с билетершей, если «коллекционер» появится снова, она пригласит его к себе домой и продаст ему билеты еще бог знает какой давности, — ответил Доронин.

— Хорошо. А Петренко подавал какие-нибудь признаки жизни? — перешел к очередному вопросу Круклис.

— Звонил, товарищ полковник, — ответил Медведев.

— И что?

— Сказал, что непременно будет к двадцати двум.

Круклис взглянул на часы.

— В таком случае слушайте теперь, что я вам сообщу. У меня сегодня тоже улов хороший, — сказал Круклис и раскрыл лежавшую на столе папку. — За час до вашего прихода я получил информацию от «четыреста сорок четвертого». Вот ее содержание.

«Двадцать шестого марта полигон посетил начальник “Русланд-Норда” штурмбаннфюрер Краусс. Он сообщил, что в ближайшее время нам предстоит выполнить очень важное и совершенно секретное задание РСХА. Какое именно, он не сказал. Но предупредил, что все, что будет касаться этого задания, мы обязаны держать в строжайшей тайне. Предупредил также, что на днях мы получим новую технику, о которой также никому не следует знать. О дальнейших событиях буду вас информировать». Вот как. Как вам это нравится?

Доронин и Медведев переглянулись.

— РСХА полезло на обычный вермахтовский полигон. Интересно, а раньше были такие прецеденты? — спросил Медведев.

— Не знаем. А если даже и нет? — ответил Круклис.

— Скорее всего, что именно так и есть. Иначе зачем бы Шефнеру сообщать нам об обычном деле? — рассудил Доронин. — И важным для нас мне представляется то, что в дело замешано само РСХА.

— Вот-вот! — подчеркнул Круклис. — И почему? Полигон где-то на Псковщине. У них что, поближе к Берлину негде испытать свои дьявольские штучки?

— А может, товарищ полковник, не почему «где-то», а почему «именно»? — поставил вопрос по-своему Медведев.

— Тоже надо подумать, — согласился Круклис. — Во всяком случае, это, бесспорно, тема для исследования. Надо в первую очередь установить, нет ли тут связи с тем, что показал тогда на допросе этот предатель Лашков-Гурьянов? Помните работу Пяткина? Ее проводили наши соседи. Некоторые данные, на мой взгляд, явно совпадают. Тут и там в деле замешан «Русланд-Норд». В обоих случаях речь идет о каком-то очень секретном задании Берлина, считай, РСХА. Специальный самолет, изготовленный или изготовляемый фирмой «Мессершмитт», о котором сообщал Лашков, и новая секретная техника, о которой говорит Шефнер? Правда, не совсем понятно, почему самолет и на полигон, а не куда-нибудь, скажем, на аэродром?

— Так ведь специальный, — напомнил Медведев.

— Да нет, я не исключаю и такого варианта, — согласился Круклис. — Во всяком случае, возьмите-ка вы, Дмитрий Николаевич, в архиве протоколы допросов этого Лашкова. Освежите все это дело в памяти и попытайтесь проанализировать, насколько это возможно, не об одном ли и том же говорят Лашков и Шефнер? Ну и, конечно, надо будет нацелить Ригу. Пусть установят, что за очередная возня началась в «Русланд-Норде»? И зачем это господин Краусс мотался на вермахтовский полигон? Это уж вы возьмите на себя, Владимир Иванович.

— Понял, товарищ полковник, — ответил Доронин.

— Мы тогда подумали, что наверняка сорвали им операцию. Ан нет. Теперь вполне может оказаться, что их это не остановило и они продолжают свое дело, — заметил Круклис. — Какое же сегодня неожиданное изобилие столь интересной и важной информации… И знаете, друзья, меня все время не покидает предчувствие того, что в один прекрасный день вдруг окажется, что все эти фотографии и подворотни, и Баранова, и «Племянник», и то, что показал на допросах Лашков, и то, о чем сообщает Шефнер, — все это окажется очень тесно связанным одно с другим. А вы не думаете об этом?

Доронин ответил не сразу.

— Не думаю, товарищ полковник, потому что знаю, как много направлений у «Цеппелина» и абвера, — откровенно ответил Доронин.