Покушение на Леди. Выкуп Кинга. Под утро

— В письме написано, что сегодня вечером он хочет кого-то убить. Ты знаешь об этом?

— Нет.

— Ты хочешь, чтобы этот человек, мужчина или женщина, кого-то убил?

— Нет.

— А вот он хочет кого-то убить. Так написано в письме. Он хочет убить какую-то леди.

— Этой леди может быть твоя мама, Фрэнки.

— Ты хочешь, чтобы этот человек убил твою маму?

— Нет.

— Тогда скажи нам, кто он. Мы хотим ему помешать.

— Не знаю я, кто он! — вдруг взорвался Фрэнки.

— Ты что, раньше его не видел?

Фрэнки начал плакать.

— Нет, — просопел он. — Никогда.

— Расскажи, Фрэнки, как все получилось, — произнес Карелла, протягивая мальчику платок.

Фрэнки протер платком глаза, потом высморкался.

— Он просто подошел ко мне, и все, — сказал он. — Я не знал, что он хочет кого-то убить, клянусь богом!

— Мы знаем, Фрэнки, что ты не знал. Он был на машине?

— На машине.

— Какой марки?

— Не знаю.

— А цвет?

— Голубой.

— С откидным верхом?

— Нет.

— Значит, седан?

— Что такое седан?

— С твердой крышей.

— Да.

— А номер не заметил?

— Нет.

— И как все получилось, Фрэнки?

— Он из машины позвал меня. Мне мама говорила, чтобы я никогда не садился в машины к незнакомым людям, но он-то меня в машину и не звал. Он просто спросил, не хочу ли я заработать пять зелененьких.

— И что ты ответил?

— Я спросил как.

— Продолжай, Фрэнки, — подбодрил Бирнс.

— Он сказал, что я должен отнести письмо в полицейский участок за углом.

— На какой это было улице, Фрэнки?

— На Седьмой. Как раз за углом.

— Хорошо. Продолжай.

— Он сказал, что я должен войти, спросить дежурного сержанта, передать ему письмо и уйти.

— Пять долларов он тебе дал сразу или потом?

— Сразу, — сказал Фрэнки. — Вместе с письмом.

— Они еще при тебе? — спросил Бирнс.

— Кое-что я уже истратил.

— Банкнота нам бы все равно ничего не дала, — заметил Мейер.

— Конечно, — кивнул Бирнс. — Ты хорошо его запомнил, Фрэнки?

— Очень хорошо.

— Описать его можешь?

— Ну, у него были короткие волосы.

— Очень короткие?

— Да.

— А глаза какого цвета?

— Вроде бы голубого. Светлые — это уж точно.

— Никаких шрамов не заметил?

— Нет.

— Усы?

— Нет.

— Во что он был одет?

— В желтую спортивную рубашку, — сказал Фрэнки.

— Он самый, — вмешался Хейвз. — Тот, с которым я сцепился в парке.

— Мне нужен полицейский художник, — заявил Бирнс. — Мейер, займитесь этим. Если вариант с Самалсоном лопнет, разошлем рисунок по всем участкам. — Он круто повернулся. В его кабинете звонил телефон.

— Одну секунду, Фрэнки, — бросил он, прошел к себе в кабинет и поднял трубку.

Вернувшись, он сказал:

— Звонили из сто второго. Они были у Самалсона дома. Там его нет. Его домовладелица сказала, что он работает в Изоле.

— Где именно? — спросил Карелла.

— В нескольких кварталах отсюда. Магазин самообслуживания «Бивер Бразерс». Знаете, где это?

— Считайте, что я уже там, — крикнул Карелла, выходя из комнаты.

Мейер Мейер говорил в это время по телефону:

— Звонят из восемьдесят седьмого участка. Лейтенант Бирнс просит срочно прислать сюда художника. 

Едва Коттон Хейвз взглянул на человека, которого привел в отдел Карелла, он сразу понял: в парке' на него напал кто-то другой.

Мартин Самалсон был худой высокий человек в белом фартуке, какие носят продавцы из магазинов самообслуживания. Фартук, казалось, еще больше подчеркивал его худобу. Волосы были светлые, волнистые и длинные. Глаза — карйе.

— Ну что, Коттон? — спросил Бирис.

— Не он, — ответил Хейвз.

— Этот человек дал, тебе письмо, Фрэнки?

— Нет.

— Какое письмо? — удивился Самалсон, вытирая руки о фартук.

Бирнс взял лежавший на столе Кареллы бинокль.

— Это ваш? — спросил он.

Самалсон был поражен.

— Ух ты1 Ну и дела! Где же вы его нашли?

— А где вы его потеряли? — спросил БирнС.

Внезапно до Самалсоиа дошел смысл происходящего.

— Эге, минуточку, минуточку! Я потерял этот бинокль в прошлое воскресенье. Не знаю, зачем вы меня сюда притащили, но, если это связано с биноклем, можете обо мне забыть. Я тут ни при чем — и баста! — он рубанул ладонью воздух, начисто отмежевываясь от этого дела.

— Когда вы его купили? — спросил Бирнс.

— Пару недель назад, в лавке на Крайтоне. Можете проверить.

— Уже проверили, — успокоил его Бирнс.'— Знаем про ваш леденец.

— А-а?

— Когда вы туда пришли, вы сосали леденец.

— Ах, это. — Самалсон чуть смешался. — У меня болело горло. А когда болит горло, нужно, чтобы рот был всегда влажный. Вот я и сосал леденец. Законом это не запрещается.

— И этот бинокль был у вас до прошлого воскресенья, так? А в воскресенье, как вы утверждаете, вы его потеряли?

— Именно так.

— Уверены, что вы не одолжили его кому-нибудь?.

— Абсолютно. В то воскресенье я ездил кататься на пароходе. Тогда, должно быть, и потерял. А что этот чертов бинокль успел натворить с тех пор, я не знаю и знать не хочу. После того воскресенья я за него не отвечаю, это уж точно!

— Уймитесь, Самалсон, — предупредил Хейвз.

— Пусть ваша задница уймется! Притащили в полицейский участок…

— Уймитесь, я вам сказал! — повторил Хейвз. Взглянув на него, Самалсон тотчас же притих.

— На каком пароходе вы катались в то воскресенье? — спросил Хейвз. В голосе его и на лице все еще сохранялась угроза.

— На «Александре», — обиженно произнес Самалсон.