Полчаса

– А для меня старость, наоборот, – лишь маразм! Эти возрастные люди забывчивые консервативные маразматики, с которыми неинтересно, я за прогресс, и могу всё объяснить с научной точки зрения, в том числе процесс старения… – пессимистичным тоном подметил студент Фома, а Алексей Виноградов, поправив красивую блестящую тёмно-шоколадную шевелюру, артистично кивнул, добавив:

– Да, чаще всего старость – это маразм и беспамятство, усталось от жизни, а ещё именно пожилые люди чаще всего критикуют мои работы, потому что уже не могут вникнуть в их глубокий смысл…

– А я считаю, что у старости нет единого рецепта, как и у юности, более того, я считаю, что по-настоящему мудрая старость есть, но это плод тяжёлых трудов над собой, умение делать правильные выводы из ошибок, подстраиваться под новшества, умение следить как за благополучием, души, так и тела, получается, мудрую старость мы заслуживаем мудрой юностью, более того, думаю, что внутренний, душевный, и биологический возраст не всегда совпадают, сударыня… – Высказал свою мысль граф Семён Степанович, поправив седые, как серебро, но аккуратные модные бакенбарды, которые удачно сочетались с его аристократичным модным нарядом.

Тут Агнесса наконец-то оживилась, понимая, что интересная фраза Семёна Степановича её зацепила, на личике появился неподдельный интерес вместе со словами:

– То есть, вы хотите сказать, что человеку ровно столько лет, насколько он ощущает себя в душе? А как же его настоящий возраст? И вы весьма благосклонно относитесь к моде, но разве, по-вашему, мода не развращает душу, как думают многие возрастные люди?..

– Да, я считаю, что внутренний и биологический возраст не связаны между собой, а ещё я не согласен с тем, что любая мода развращает душу, если мода украшает, не мешает гармоничной личности, то я вовсе не против. – Ответил Семён Степанович, расправив красивые стройные плечи (тут Агнесса впервые обратила внимание, что Семён Степанович имел красивую величественную осанку, а так же в целом спортивное приятное телосложение).

– Значит, вы любите балы и театры, ведь это неотъемлемая часть модной светской жизни, так же мне интересно, как вы относитесь к крепостным театрам…

– Да, балы я люблю, блестяще танцую, считаю, что танцы объединяют и полезны и для души и для тела, иногда посещаю балеты, самое прекрасное по моему скромному мнению искусство-с, но являюсь ярым противником крепостных театров, думаю, что это очень жестоко и неразумно. Обращаясь с крестьянами по человечески, как с достойными людьми, можно не только оправдаться перед Богом и сыскать славу «доброго кормильца», но и получить больше прибыли…

– А что вы ещё любите? – поинтересовалась Агнесса с мыслью: «Не знаю, как это у него получается, но его хочется слушать, если бы не возраст и вопрос о детях, пожалуй, в него можно было бы влюбиться…».

– Я люблю любое движение, страстный поклонник фехтования и конной езды, много читаю, поклонник Данте и Шекспира, люблю поэтов и баснописцев, особенно Эзопа…

Агнесса смущённо опустила ресницы, мило разрумянилась, когда Семён Степанович очень даже оценивающе посмотрел на голубое платье – облако девушки, без сомнения пока Семён Степанович ей нравился больше остальных ухажёров.

«Но ему к сожалению, уже шестьдесят лет, он мне не подходит…» – напомнила себе со вздохом Агнесса, и решила пообщаться с другими гостями, поэтому она повернулась к барону, решив продолжить интересный разговор:

– Боюсь, месье, вас не поддержали, у нас пока двое противников авторитета старших, и один нейтралитет. А что вы скажете о балах и крепостных театрах?

– О, нет-нет, я большой противник балов и театров, – с неприятным акцентом ответил барон Мишель, – там нет скромности, все в таком непотребном виде, поэтому я предпочитаю чтение, у меня большая и очень красивая библиотека, много книг с иллюстрациями, вам, как читающей девушке, должно понравиться…, всегда беру на пикники и отдых книгу…

«Это хорошо, достойная библиотека, да ещё и с иллюстрациями, это здорово, но, боюсь, о-о-очень боюсь, что я с ним дальше пикника из дома выходить не буду. Позеленеть от тоски можно…» – решила Агнесса, и обратилась к Фоме:

– А вы-с из простой семьи, привыкшие к другим видам отдыха? Каким же? Чем вы заняты, когда не пишете научные трактаты?

– Я предпочитаю простые пешие прогулки, потому что они освежают ум для научных свершений, если бы не знать, давно бы стал известным учёным, кстати, физики объяснили, почему человеку нужен отдых, а театры я считаю, знать придумала от скуки… – с деловым видом ответил Фома.

«Мда-а-а, весь повёрнут на науке…, хм…, а что Алексей Виноградов ответит?» – подумала Агнесса, и спросила молодого привлекательного художника:

– А что вы думаете о балах и театрах, Алексей?