Полдень, XXI век, 2003 № 04

Лёля в общем-то понимала, почему в этой трагической пьесе ей назначили роль донора-смертника — сама же ляпнула Вазелину по простоте душевной, что приезжая, из Сибири, вот они и подумали, раз приезжая, значит, скоро ее не хватятся, Сибирь далеко. И куда уходит прочая часть отходов, остающихся после принудительного изъятия желчного пузыря, догадаться было тоже не трудно — Лёля вспомнила макароны по-флотски, которые ей предложил в ресторане его хозяин. Но чего она не могла понять, так это того, на что этим душегубам и живодерам нужна человеческая желчь. Оставалось спросить впрямую, что она и сделала, не задумываясь.

— Желчь? Какая желчь? — сделал вид, что не понял, Олег Олегович.

— Человеческая. Которую вы из людей получаете.

— Ах, да, вы же все теперь знаете. Вас же там, внизу, мои ангелы во все посвятили. Вы же сильная, вы же курицу съели.

— Так зачем вам человеческая желчь, Олег Олегович? — стояла на своем Лёля. — Я понимаю, питонья, ее используют в медицинских целях, ну а человеческая-то вам зачем?

— Окроплять боевых слонов, — ответил Оживлягин серьезно и с вызовом посмотрел на Лёлю.

Глаза у девушки округлились. Такой откровенной чуши от солидного вроде бы человека, директора серьезного предприятия, она не ожидала услышать. За дуру он ее, что ли, держит? За простодушную провинциальную дуру?

— Послушайте, — вскипела она, — это вы своим ухорезам можете рассказывать сказки про божий мизинец и боевых слонов. Мне могли бы сказать и правду, раз уж я и так столько про вас всякого знаю.

— Это правда, — развел руками Олег Олегович. — Человеческую желчь мы поставляем в некоторые государства Азии и Центральной Африки, и там перед состязаниями ею окропляют боевых слонов. Местные миллионеры делают сумасшедшие ставки на таких состязаниях. А испокон веку считалось лучшим средством для достижения победы — окропить слона перед состязанием человеческой желчью.

— Жуть какая! — вздрогнула Медсестра Лёля. — У них там что, своей желчи не хватает? Чтобы еще из России ее везти?

— От нас дешевле, — совестливый Оживлягин вздохнул.

— Веселенькая история. И давно вы этим бизнесом занимаетесь?

— Второй год. — Оживлягин посмотрел на нее грустно и так же грустно добавил: — И отказаться от него я уже не могу. Тем более что китайская мафия имеет в этом деле свой интерес.

Он потупился и сказал, не глядя Лёле в глаза:

— Вы, конечно, понимаете, Лёля Алдынхереловна, что после всего, что вы здесь услышали, выпустить мы вас отсюда никак не можем. Антип! — Он медленно кивнул головой. Тенью из-за спины Лёли выскользнула знакомая ей фигура змеелова-профессионала. В руке у него был пистолет.

Лёля нисколько не удивилась столь внезапному появлению оживлягинского сатрапа и стояла хладнокровно, как статуя.

— Но вы, конечно, понимаете, господин Оживлягин, — голос ее не дрожал, и каждое выпущенное по цели слово било точно в десятку и заставляло противника трепетать и терпеть моральное поражение, — после всего, что я здесь узнала, выпустить вам меня отсюда просто необходимо. Есть такая заклятая секунда в году, когда любые методы насилия бесполезны. Сейчас именно такая секунда. Антип, — она сделала жест рукой, — уберите, пожалуйста, свою пукалку. Не дай бог еще выстрелит ненароком, а я жуть как не люблю шума.

Антип сунул за пазуху пистолет и исчез также тихо, как появился.

Олег Олегович покраснел, как знамя, и закурил.

— Редкая у вас фамилия — Оживлягин, — сказала Лёля, чтобы разрядить обстановку.

— Это псевдоним. — Оживлягин вытер вспотевший лоб. — Моя фамилия вообще-то Покойников. Но поди попробуй с такой фамилией найти хоть какую-нибудь мало-мальски приличную работу, разве только в милиции. Вот и пришлось сменить. Оживлягин — красиво, правда?

— Красиво, — кивнула Лёля и спросила без всякого перехода: — Вот вы домовых боитесь. А ада вы не боитесь? Не боитесь, что черти после вашей кончины будут вас жарить на сковородке?

— Нет, Лёля Алдынхереловна, — ответил Оживлягин спокойно, — ада я не боюсь.

— Жаль, — ответила Медсестра Лёля, — я бы на вашем месте боялась.

— Но я не понимаю, за что.

— За что? Да хотя бы за то, что вы своей крокодильей деятельностью, растлили три невинные человеческие души. За ваших чернорабочих, которых вы ангелами зовете. За Малыну, Колыну и Волыну.

— Знаете, что я думаю? — Оживлягин вздохнул — который раз за время их тяжелого разговора. — Я думаю, что в природе идет постоянный обмен веществ. Вот и свой бизнес я рассматриваю как часть этого естественного процесса. А мои ангелы… Ну, они-то уж точно попадут в рай. В эту их небесную Тямпу. Они же дети. А дети, по Библии, за дела отцов не отвечают. Как солдаты, которые не отвечают за приказы военачальников. Сколько, вы говорили, вам нужно змеиных шкур?

Через полчаса Лёля уже входила в метро. Змеиные шкуры у нее теперь были. Дело оставалось за малым. Нужна была книга.

Глава 6. Всяческая суета