Полдень, XXI век, 2012 № 02

А еще они большие молодцы, что избавили нас от пробок! Зарплаты мы получаем теперь одинаковые, так что машину попросту купить не на что, а которые были – отобрали. Ведь как только Штаты остудили припаленный зад, то начали затяжную войну. Потому китайцы и забрали у новой провинции все излишние транспортные средства. Оставили лишь служебные. Теперь никто не мешает карете «скорой помощи» быстро добраться до места, а автобусы не стоят в километровых заторах.

Цены на продукты питания упали, чуть ли не в десять раз. Рис и прочие каши, хлеб, овощи, чай – все за бесценок. Хочешь больше – копи.

Но не все так радужно. Из всех преобразований я ненавижу обязательные занятия по китайскому языку. Да не просто по китайскому, а по большинству его диалектов. Мне после этой учебы и телевизор смотреть не хочется. В дни, когда нет занятий, я хоть прихожу да смотрю, пусть на китайском. Когда же возвращаюсь с занятий… Брр. Вспоминать не хочется.

А вот выпить бы я не прочь. Три года капли в рот не брал. Но все-таки они молодцы, что запретили это жуткое пойло вместе с любым видом наркотиков. За употребление расстрел. Объявляют, что хотят улучшить генофонд. И это правильно, кто побеспокоится о гражданах, как не государство? В будущем году предполагают запретить и табак. Конечно, плохо, что придется бросать курить, а с другой стороны, во сколько ж возрастет производительность труда?

Но главное, что сделали китайцы, это направили экономику в нужное русло. Ведь Россия к моменту захвата ее Китаем практиковала меркантилистическую экономику. Теперь же наша провинция в составе Китая прекратила быть сырьевым придатком Запада, а Китай стал главным и единственным производителем в мире. Насколько я понимаю из новостей, теперь мы постепенно начинаем диктовать условия всему миру. А кто будет спорить с супердержавой?

Из коридора начал доноситься стук каблучков. Я уже прекрасно знал, кто это. В нашем цеху работала одна девушка – Ксяу Тэй, метролог.

Я всегда думал, что китайские девушки некрасивые. Признаюсь, сильно ошибался. Ксяу появилась в дверном проеме. Ее чудная головка повернулась в мою сторону. Лицо озарила улыбка. Я помахал в ответ рукой.

Все-таки великолепная девушка. Иногда, когда по ночам не спится, думаю на ней жениться. Подопечные давно меня подкалывают, что метролог на меня запала. Собственно, и я не слепой. Если женюсь, возьму ее фамилию. Может, годам к сорока смогу получить должность мастера цеха. Но главное, что мои дети станут полноправными гражданами страны.

Все. Однозначно женюсь. Завтра же принесу ей коробку конфет, цветы и приглашу в кино. Там как раз какая-то китайская комедия. Плевать, что ничего не пойму, главное ее сводить.

Надо еще не встретить китайцененавистников, что ходят по ночным улицам да бьют до полусмерти китайцев и тех русских, которые с ними. Тогда несладко придется. Эти придурки появились не так давно. Создали подпольную партию с наиглупейшим лозунгом: «Долой захватчиков!». Мне интересно, где эти клоуны были раньше? Сплотились, хотят выгнать китайцев, мол, они захватчики и с ними надо поступать как с татаро-монголами. А где вы, спрашивается, были, когда в стране царили однопартийность и местничество? Или тогда были все «свои»? Раньше надо было свергать. Своих. Может, тогда бы и не находились в составе Китая.

Поразмышлял и хватит, надо идти работать. Порядки у нас жестокие, но справедливые: за прогулы и отлынивание от работы расстрел, но только после пяти предупреждений.

У меня пока одно.

В коридоре послышались шаги Ми Вэя. Не прошло и пары секунд, как он влетел в курилку с красными от злости глазами и затарабанил что-то на своем, птичьем.

Предвкушая что-то нехорошее, я затушил сигарету. Поглядел в окно. Там как раз шли двое военных, китайцы, с автоматами наперевес. Перед ними, гордо подняв голову, шла моя мама. Она прихрамывала на правую ногу (позавчера на гвоздь наступила), потому ее беспрестанно подталкивали автоматами.

На расстрел повели. И правильно. На работе надо работать, а не бегать к сыну с пирожками.

Ми Вэй так размахался руками, будто взлететь собрался. Да и кричит слишком сильно. Наверняка дело плохо, как в тот раз, когда прорвало газовую трубу.

Ну что ж… Пойду работать.

Алексей Ерошин

Деревянные человечки

Митингующих было немного, человек двадцать пять.

– Памятник сейчас находится в жалком состоянии, – хрипел в мегафон кто-то из активистов, – но мэрия обещала к майским праздникам найти средства для реставрации.