Полдень, XXI век, 2012 № 05

– Мы, – с твёрдой безжалостной усмешкой подтвердил Андрей Андреевич. – Соучастники тайного сговора, условившиеся, будто существование наше имеет какой-то смысл… Вон насест перед подъездом – видели?

– Скамейка, что ли?

– Нуда… Скамейка, бабушки на ней. Власть ругают, горестями делятся… Подсаживайся – своим станешь. Но это, знаете, не по мне… Стало быть, ложишься и смотришь… – Шкарин уставился в потолок, потом покосился на Ротмистрова. – Сартра читали? Вот у него действительность расползалась сама собой, а у меня, наверное, слишком психика здоровая – приходится к таким вот упражнениям… прибегать… Лежишь этак, смотришь… пока слова от вещей не отшелушатся… Нет, ну не все, конечно! – тут же поправился он. – Сначала самые привычные, обиходные: «комната», «потолок», «люстра»… И вот лежишь ты на чём-то твёрдом и ровном, смотришь во что-то твёрдое и ровное… а потом ощущаешь вдруг, что справа, слева, под тобой, над тобой – точно такие же бетонные клети, а в них твои подобия… и вся разница в том, что никто ни разу не догадался лечь навзничь, посмотреть в потолок… А может, догадался, чёрт их знает… Хотя, нет. Иначе здесь в самом деле от призраков было бы не протолкнуться…

Ярослав Петрович Ротмистров (в левой руке – незажжённая сигарета, в правой – зажигалка) стоял с полуоткрытым ртом, жадно ловя каждое слово.

– И… что?.. – выдохнул он.

– Ну и домедитировался однажды, – спокойно, почти эпически сообщил Шкарин. – Сначала всё вокруг зыбкое такое стало… потом эдак, знаете, передёрнулось… и я уже тут, у вас. Хорошо ещё обмер с перепугу. А то бы таких дел натворил…

Ярослав Петрович судорожно и безуспешно пощёлкал зажигалкой, затем опомнился, отложил вместе с сигаретой на край стола.

– Чёрт возьми! – возбуждённо заговорил он. – Вы не поверите, как мне это знакомо! Выходишь утром на балкон, берёшься за перила… Ну и примерно то же самое, о чём вы сейчас… – замер, припоминая. – Да-да-да! Действительно, всё как бы таять начинает…

– По краешку ходили… – скорее одобрительно, чем осуждающе заметил Шкарин. – Только вот балкон. Сквозь балкон от неожиданности и провалиться можно, как считаете? Всё-таки шестой этаж…

– Наверное… – с сомнением отозвался Ротмистров. – А с другой стороны, призраку-то чего бояться? Ну навернётся с балкона – и что?

– Понятия не имею, – честно признался Шкарин. – Боюсь, однако, что ничего хорошего. Возможно, пробьёт землю до мантии и дальше… Нет, повредить это ему, видимо, не повредит, но как оттуда выбираться потом?

– В самом деле… – пробормотал Ротмистров, снова нашаривая сигарету с зажигалкой. – А как же вы сами первый раз не провалились? Сквозь пол… Квартиры-то наши обе на шестом этаже!

– Я ж говорю: перепугался, обмер… ну и выкинуло меня обратно, к себе… А по второму разу уже умней был: лёг на лужайку в сквере, закрыл глаза – ну и…

Зажигалка взметнула наконец струю пламени, чуть ресницы не сожгла. Ротмистров убавил язычок, прикурил. За окном призрачно мерцали огни особняков. Лет десять назад к этому часу за автострадой стояла бы кромешная чернота – раньше там теснились одни гаражи.

* * *

Потом был раздельный ужин. На приглашение подсесть к столу Андрей Андреевич ответил решительным отказом и советом поберечь стулья. Вкушал лёжа, как древний грек. Или скорее, как турист на лужайке, поскольку наплечная сумка его оказалась набита в основном походными деликатесами.

Что до Ярослава Петровича, то он сварганил себе наскоро глазунью из трёх яиц.

– И каковы дальнейшие ваши планы? – спросил он.

– Даже не знаю… – с неохотой ответил Андрей Андреевич, вскрывая баночку с паштетом из гусиной печени. – Под утро квартирки совместятся – перейду к себе…

– Там же, говорите, засада.

– Надеюсь, дрыхнуть будут. Под утро-то… Они ведь ждут, что я снаружи явлюсь, через дверь.

– А! То есть у вас там даже не знают, куда вы пропадаете?

– Хотелось бы верить…

– Перейдёте к себе – а дальше?

– Постараюсь никого не разбудить, отопру дверь, выберусь на площадку… А дальше?.. А чёрт его знает, что дальше! – с тоской признался Шкарин. – Податься-то некуда…

Отужинав, стали устраиваться на ночлег. Ротмистров – на диване, Шкарин – на полу возле окна (на тот случай, чтобы хозяин, поднявшись среди ночи, не споткнулся, упаси боже, о гостя). По той же причине решили и свет не выключать.

Уснуть удалось не сразу. Лежали, беседовали.

– Спасибо вам, Ярослав Петрович… – растроганно сказал Шкарин. – Отблагодарил бы, ей-богу, да нечем… Банк, что ли, для вас ограбить?

– Это как?

– Запросто, – уныло заверил тот. – Я ж здесь сквозь любую стену пройду, любой сейф вскрою, стрелять в меня можно долго и безуспешно… Государство-то – нас грабит. Почему бы нам его разок не грабануть?

– А деньги из сейфа каким образом брать будете?

– А деньги будете брать вы.

– Ага, – сказал Ротмистров. – Тут-то меня и подстрелят.

– Ну почему обязательно…

– Подстрелят-подстрелят, даже не сомневайтесь… И даже если не подстрелят, куда мне потом с этими деньгами?! Вы ж меня постоянно защищать не сможете…

– Боюсь, не смогу…

– Ну вот видите…

Помолчали.