Поле боя - Севастополь

Но не все турецкие ракеты рассыпались огненными брызгами под очередями русских скорострелок и взрывами зенитных управляемых ракет 9М311 зенитных ракетно-артиллерийских комплексов «Кортик». В дело вступила статистика больших цифр. Несколько «гарпунов», преодолев все рубежи ПВО русского соединения, ударили по кораблям. Первым принял на себя удар сторожевой корабль «Сметливый». Два «гарпуна» разворотили ему правый борт и снесли счетверенную установку ПКР «Уран». На сторожевике начался пожар, через проломы в корпусе стала поступать вода, но корабль, хоть и с большим креном, все же сохранил способность идти и сражаться. Аварийные партии боролись за живучесть и непотопляемость корабля, а врачи в лазарете боролись за жизни раненых, пострадавших от ракетной атаки турецких кораблей.

Досталось и головному БДК¹ «Цезарь Кунников», Ракета угодила в середину надстройки, полностью Уничтожив мачты с антенными постами РЛС и антеннами навигации и связи.

Был потоплен малый противолодочный корабль "Суздалец», его собрат, МПК «Муромец», еле успел прийти ему на помощь и спасти покидающих свой

подбитый корабль моряков. Последним сошел с борта малого противолодочного корабля его капитан.

Остальные корабли тоже получили повреждения.

хоть и не такие серьезные.

* * *

Лучшая защита — это нападение. Вперед вырвались все четыре «Сивуча». «Самум», «Бора», «Зефир» и «Эол» в кильватерном строю неслись на воздушной подушке, на скорости 120 километров в час на боевые порядки турок. На кораблях с серпом и звездой заработали на полную мощь генераторы помех, забивая каналы наведения русских РЛС «Монолит» и головки самонаведения непревзойденных ПКР 3М80 «Москит» и «Москит-М». Турецкие корабли окутались клубами дымовой завесы, выбросили облака дипольных отражателей. Но куда там! Совсем скоро, буквально спустя секунды, многие из турецких кораблей окутались уже облаками всамделишного, жирного и черного дыма, сквозь который пробивались гигантские языки пламени. А в проломы от попадания «Москитов» бешеным напором хлестала вода. Ни одна из русских противокорабельных ракет не была перехвачена. И не могла быть перехвачена в принципе, потому что летела к цели на высоте семь метров над волнами и на скорости в два и восемь десятых раза превосходящей скорость звука! Бесполезными оказались

и американские ЗРК «Си Спэрроу», и скорострельные шестиствольные пушки «Вулкан». Их заградительный огонь стал лишь погребальным салютом для гибнущих кораблей. Можно было сказать, что у более тонко организованной «нервной системы» «ИДЖИС» случился «нервный срыв».

Но битва еще не закончилась, в самый наивысший момент накала морского боя сквозь огненный ад ^тонущих и взрывающихся турецких кораблей прорвались четыре фрегата типа «Явуз». Выли на форсаже газотурбинные двигатели, расходились далеко в стороны пенные «усы», а за кормой седой бородой Нептуна пенился кильватерный след. И никто уже не мог, не имел возможности остановить стремительные турецкие фрегаты, которые вели, несомненно, мужественные моряки. Над русскими кораблями нависла смертельная угроза стремительной и неотразимой ракетной атаки.

Неотразимой?..

Ну, это мы еще посмотрим!

* * *

Они неслись над волнами в ореоле брызг и слитном реве мощных турбин — тройка экранолетов-ракетоносцев «Сапсан». И в унисон с могучим рыком турбин и свистом рассекаемого воздуха пели сердца летчиков. Сильные руки сжимали штурвалы управления, все чувства были обострены — люди словно слились с крылатыми ракетоносцами в единое целое, в единый боевой организм, цель которого — скоростная атака!

В кабине головного экранолета-ракетоносца командир звена капитан Игорь Орлов внимательно следил за стремительно убегающими в углу индикатора на фоне лобового стекла цифрами дистанции.

— Командир, доверни вправо двадцать пять, — сказал штурман оператор Иван Луговой.

— Понял, выполняю, — штурвал в сильных руках плавно повернулся на указанные штурманом градусы, и вновь вернулся в исходное положение, стиснутый волевым усилием.

Два ведомых экранолета повторили маневр ведущего ракетоносца, экипажи сохраняли радиомолчание.

— На боевом, — сообщил штурман-оператор. — Произвожу распределение целей...

Пальцы Ивана Лугового защелкали тумблерами и клавишами компьютера наведения, вводя поправки и рассчитывая векторы ракетной стрельбы. В эти моменты он совсем не был похож на того добродушного деревенского увальня с медвежьей грацией, которым обычно казался окружающим. Сейчас это был медведь, готовый к смертельной схватке, способный с неуловимой стремительностью задавить противника своей необузданной боевой мощью. Штурман-оператор переключил режимы работы бортовой PJIC управления ракетной стрельбой, сузив угол сканирования в секторе прицеливания. Турецкие фрегаты ставили помехи, однако это не помеха для ФАР-локатора. Произведя селекцию ложных целей, штурман-оператор задал наведение по целям явным. Бортовой вычислительный комплекс подтвердил параметры объекта и векторы ракетной стрельбы.