Полет феникса

– Нет, пока рано. Беседуйте с ней сдержанно: никакого хвастовства, никаких шуточек. Пусть все слова идут от чистого сердца. Позвольте ей потчевать вас бульоном и прочей жижей. Попросите ее почитать что-нибудь из классики. Отлично подойдет Ли Шанъинь, у него все любовные поэмы трагические. Скажете, что это ваш любимый поэт. «Придет назавтра новая страсть – былая станет золой»[13]. Скажете, что это ваша любимая строчка из любимого стихотворения. Если она обратит внимание на возмутительность его стихов, объясните, что таким образом он выражал страсть к жене. Пусть она почитает вам и другие поэмы, а также историческую прозу. Каждый раз, как речь будет заходить о любви, отводите взгляд, словно один только вид Белой Бури невыносимо тяготит ваше сердце. Так, без единого слова, она постепенно поймет, что вы ее любите.

– Ты уверен? Белая Буря не самая проницательная женщина.

– Если она не разберется сама, я позабочусь о том, чтобы ей шепнули об этом на ушко. Предупреждаю, затея не простая и не быстрая. Преимущество на стороне противника, и он контролирует территорию, которую вы жаждете заполучить. Однако собранность и усердие – и мои подсказки – помогут вам побить многочисленные стратегические и тактические козыри царевича Блистательного Первенца.

Мощный Локомотив изменился в лице, но выговорил:

– Я сделаю все, как ты сказал.

– Тогда есть надежда.

На миг в глазах главкома вспыхнул былой огонек.

– Однако не могу не отметить, что ты останешься во главе армии Тайного Императора, пока я буду изображать больного.

– Весьма досадно, согласен, – отозвался Даргер. – Но с этой ношей мне придется смириться.

* * *

– Как неважно все складывается, – пробурчал Довесок, когда он и Даргер покинули дом главкома. – Я… о, снова вы.

Царевич Блистательный Первенец поравнялся с ними и зашагал рядом.

– Я поджидал вас, – сказал он. – Похоже, я должен перед вами извиниться.

– В извинениях нет нужды, – пренебрежительно отмахнулся Довесок. – Обиды забыты! Ерунда!

– Белая Буря не называла вас лжецами – это я так решил. Я никоим образом не хочу запятнать ее имя, ибо она исключительно добродетельная женщина. Она просто сказала, что обманом вы способны добиться чего угодно. Так и есть: за что бы вы ни взялись, вам всегда сопутствует успех. Мне начинает казаться, что эта война скоро закончится и я смогу вернуться домой.

– Об этом вы и мечтали с самого начала, разве нет? – спросил Даргер. – Должно быть, вы счастливы.

– Увы, когда я предложил Белой Буре переехать в Южные Ворота в качестве моей любовницы, она вовсе не обрадовалась. Сказала, что не может без дела – настоящего дела, а не такого, с которым справится любая девица легкого поведения. Конечно, это благородное стремление – быть главным императорским оружейником и помогать править воссоединенным Китаем. Если замысел Мощного Локомотива осуществится, мне кажется, я смог бы объяснить ей, почему нужно отказаться от… – Он оглянулся по сторонам и, явно решив, что не стоит откровенничать у всех на глазах, закончил: – …такой высокой должности. Но она захочет, чтобы я остался в Севере при дворе императора. Она никогда не бывала в Южных Воротах весной и не понимает, чего просит. А я уже истосковался по дому. Пожизненное изгнание для меня все равно что смертный приговор.

– Почему бы вам на ней не жениться? – предложил Даргер. – Для жены правителя важной работы всегда в избытке. Чего стоят одни слуги, приглядывающие за вашими детьми, – их жизнь можно превратить в сущий ад.

– Мой отец этого не одобрит.

– Пренеприятная ситуация, друг мой. Но многие юноши женятся без отцовского благословения. С рождением внуков все разногласия обычно сходят на нет. Разве ваш отец в силах вам помешать?

– В конце концов, он царь.

– Ничего подобного. Если вы подыграете Мощному Локомотиву, то даже после отказа от трона ваше положение будет выше отцовского. Ваш отец всего лишь наместник. А ведь император еще может поставить на его место вас.

Они приближались к площади Свободной Торговли. На улицах было не протолкнуться: горожане тащили узлы с тряпьем и толкали тележки с домашним скарбом. Этих людей временно выселили из кварталов, прилегающих к воротам Гармоничного Общения, и вид у них был не самый довольный, но возражений они не высказывали. Учитывая военное время, с ними обошлись не так уж плохо.

Царевич Блистательный Первенец задумчиво почесал голову и принял решение:

– Все ваши предложения никуда не годятся. Вы должны провернуть какой-нибудь из своих бесчестных трюков и, во-первых, сделать так, чтобы Мощный Локомотив не смог втянуть меня в придворные интриги на ближайшие годы, а во-вторых, убедить Белую Бурю после окончания войны покорно вернуться со мной в Южные Ворота в роли любовницы.

Царевич умолк. Когда стало ясно, что продолжения не последует, Даргер прочистил горло и произнес;

– По традиции на этой стадии переговоров следует предложить взятку.

– И немаленькую, – бросил Довесок. – Соразмерную безнадежности ситуации и трудности поставленной задачи.