Полет над бездной (СИ)

― Сердце, — шепнул Илья. — Возникли проблемы и мне пришлось отвести его в клинику. Он в сознании, но очень слаб, поэтому…

― Что вы с ним сделали?!

― Я…?

― Да, вы! Как только я отпустила его к вам, он тут же свалился. Что вы ему такого сделали, что его сердце..?

― Ничего! — сурово перебил Илья Николаевич. — У него врожденный порок сердца, давший осложнение из-за сильного стресса. Что здесь непонятного?

― Он уезжал от меня вполне нормальным!

― От тебя!?

― Да! Он отвез меня домой. Мы посидели за чашкой чая и лишь потом он поехал к вам и все с ним было нормально! Я не знаю, что случилось ночью, но он успокоился и был стабильным. Вы… Только не говорите, что вы опять его били!?

Илья молча фыркнул в трубку, не зная, что и сказать на все это.

― Вы чудовище, — простонала Наташа и, бросив телефон, стала собираться.

Илья положил телефон и, скривившись от усталости, посмотрел на Максимуса. Молодой хирург грустно улыбнулся.

― А что я должен был сказать? — спросил Илья измученно. — Может, стоило сказать правду?

― Это решать не нам, а Сэту, и вы это знаете, — спокойно ответил врач.

― Да, — шепнул Илья. — Как скоро он сможет вернуться домой?

― Если все будет спокойно, то завтра утром я его уже отпущу, но ночь он проведет здесь. Хотя, как я уже говорил, он вполне стабилен, а Диву выведут полностью уже через час.

― Максимус, а это не может вызвать..?

― Не волнуйтесь насчет зависимости, — спокойно сообщил Максимус. — То что было тогда не имеет отношение к этому случаю. Он же два года ничего не принимал, до Морфина перед дуэлью. Все будет в порядке, да и Дива впервые в его крови.

― Это хорошо…

― К тому же, сами знаете, что он категорически против наркотиков.

― Знаю, просто боюсь, что ему будет плохо, как тогда.

― Все будет хорошо. Это обычный приступ, как обычно.

Илья смотрел мимо Максимуса и задумчиво молчал.

― Вы хотели о чем-то поговорить?

― Думаю вставить Лиру.

― Не стоит, — шепнул Максимус. — Сэт будет только переживать, если с ней что-то случиться, поэтому…

― Я куплю ей квартиру и пусть живет…

― Не знаю… я же не советчик.

― Зато ты друг Сэта!

― Ну, да, — согласился растерянно врач, будто только теперь это заметил. — Может лучше с ним и поговорить?

― Да, пошли, а то думаю Наташа скоро приедет, а на ходу ничего толком не придумаешь.

Они покинули кабинет Максимуса и отправились в палату к Сэту.

Молодой маг лежал в постели с закрытыми глазами. Он был бледен и измучен, но как принято было говорить врачами, стабилен.

― Ты как? — спросил Илья, присаживаясь на край кровати.

― Выживу, — прошептал Сэт, прошептал Сэт. — А пока отвратительно.

― Больно? — уточнил Максимус.

― Ну, да, но не настолько, что бы беспокоиться, потерплю…

Илья взял Сэта за руку, касаясь этих ледяных пальцев, он заговорил:

― Звонила Наташа, и я опять с ней…

― Дайте угадаю: она обвинила во всем вас?

― Да, думает, что твой приступ вызвали мои побои.

Сэт закатил глаза.

― Я пытался объяснить…

― Но она не послушала. Это на нее очень похоже, но… буду что-то думать…

Сэт закрыл глаза и отвернулся, убирая руку под одеяло.

― Вы встречаетесь?

― Уже да, хотя после сегодняшнего…

― Ей не обязательно знать, — уверенно сказал Илья.

― Дилемма, — заговорил Максимус, садясь, на свой, уже привычный, стул у кровати. — Ты не можешь решить. С одной стороны ты не хочешь ей говорить, потому что боишься, что она не поймет и воспримет, как измену и на этом ваши отношения закончатся, но с другой стороны ты не можешь не признаться, ведь это будет предательством и если когда-нибудь она узнает, шансов уже не будет.

Илья раздраженно посмотрел на Максимуса, но молодой врач спокойно продолжал:

― Ты всегда сомневаешься, но зачем? Кто сказал, что она узнает? Я буду молчать. Илья Николаевич тоже. Нику не нужно портить тебе жизнь. Норбер до сих пор ничего не знает, а Лира так перепугалась, что будет молчать о случившемся до конца жизни. Наташа может узнать только от тебя.

― Но ведь, — начал Сэт.

― Я знаю, что ты хочешь что бы все было правильно, но в том, что произошло нет твоей вины, а значит и совесть тебя не станет мучить.

― Сэт, у вас и так все сложно, а твое откровение только все усложнит, — поддержал Илья. — Вы только начали понимать друг друга, не порти все сейчас. Ваши отношения не готовы к таким сложностям.

― Знаю, — согласился Сэт, — но как ей объяснить приступ?

Повисло молчание, а потом Максимус несмело предложил:

― Не объясняй, просто скажи, что не хочешь это обсуждать.

― Ага! — завил Сэт, злясь. — И она решит, что была права, и во всем виноват Илья Николаевич и будет жалеть меня, как бедного мальчика, избиваемого отцом!

― Сэт, — уверенно начал Вересов. — Совершенно не важно, как она будет относиться ко мне, а жалость от нее будет самой сладкой жалостью, которую ты можешь получить в этой жизни. К тому же, ты уже до конца жизни, будешь в ее глазах мальчиком, избиваемым родным отцом, и я здесь не при чем…

― То есть она всю жизнь будет меня жалеть? — с отчаяньем в глазах, спросил Сэт.