Полет над бездной (СИ)

― Рассказывай, что случилось?

При этом он бесцеремонно взялся за обработку сбитых в кровь ног гостя, не дожидаясь даже его истории. Так был устроен этот маг, он мыслил в первую очередь, как врач, затем уже было все остальное.

― Извини, что я так поздно и внезапно, но мне больше некуда пойти.

Максимус ошарашено взглянул на гостя.

― Как? Ты что такое говоришь?

― Илья Николаевич выставил меня из дома.

Максимус ошарашено сел на ковер.

― Как так?

― Просто, — отрешенно отозвался Сэт. — Я сам виноват…

― Боги, да что такого можно было натворить, что бы он тебя выгнал?!!

― Извини, — едва слышно отозвался Сэт, — ты тоже будешь злиться…

Он посмотрел умоляюще на Максимуса, но тот остался все так же холоден, и не оставлял выбора, кроме как признаться. Мальчишка тяжело вздохнул и прошептал:

― Вчера вечером, хотя скорее ночью я вернулся домой до невменяемости пьяным.

Максимус долго смотрел на это бледное лицо и опушенные виноватые глаза, а затем наотмашь ударил мальчишку по щеке.

Сэт не вздрогнул, не возразил, ни сказал ни слова, а ведь Максимусу тогда было всего семнадцать лет.

― Теперь ты тоже хочешь, что бы я ушел? — тихо-тихо спросил мальчик.

― Нет, — коротко ответил Максимус и вновь вернулся к сбитым ногам гостя.

― Прости…

― Ладно. Я не буду читать тебе нотаций, думаю ты и сам все понимаешь, но… я разочарован. Мне казалось, что ты умнее и разумней, а ты… да что тут говорить, — Максимус лишь тяжело вздохнул, бинтуя ногу. — Ты голоден?

Сэт отрицательно покачал головой, но живот предательски заурчал.

― Не ври мне, пожалуйста.

Максимус привел в относительный порядок обе ноги и, взглянув на измученного, совсем окрещенного Сэта, отправился на кухню.

Невзирая на разочарование и гнев, он был человеколюб, а значит, не мог отказать в помощи, особенно тому, кто что-то значил, для него лично.

Он улыбаясь наблюдал, как виноватый ребенок быстро поглотил все, что ему предложили и моментально уснул.

Врач накрыл его одеялом, выключил свет и уснул возле него на кресле, все же понимая, что ничего хорошего не жило в отчаянном разуме этого ребенка.

Будильник хирурга еще не зазвенел, а кто-то уже уверенно звонил в дверь. Максимус открыл глаза, на этот раз куда легче и взглянул на часы. 4:42. Сладко зевнув, он встал и направился к двери.

― Кто?

― Вересов. Это очень важно!

― Сейчас, — отозвался врач, зевая.

Он сделал пару шагов назад и взглянул на проснувшегося Сэта, по белому, как снег лицу которого было все понятно. В глазах мальчика отражалось все: и страх, и боль, и отчаянье — но как бы Максимус его не понимал, выбора у него не было — он должен был открыть.

Щелкнул замок. Дверь медленно приоткрылась. На пороге стоял бледный, взволнованный Илья.

― Максимус, извини, что я так поздно… вернее рано… не важно! — Илья резко и нервно выдохнул. — Ты Сэта не видел?!

Максимус совсем не знал, что ему делать и опустил глаза, протяжно шепнул:

― Нууу-ууу…

Илья все понял, по этим нерешительным глазам.

― Он здесь?! Он у тебя?!!! — истерично спрашивал он, буквально тряся врача за плечи. — Ответь!

Но растерянный молодой человек, лишь смотрел ему в глаза, совсем уже не понимая обоих Вересовых и их взаимоотношения. Он мог лишь смотреть крайне молящими глазами.

Вересов не удержался. Он отшвырнул хирурга и ворвался в квартиру.

Сэт сидел на прежнем месте, обнимая колени с ужасом глядя на учителя, боясь дышать и прятаться в одеяло.

Илья долго стоял на месте, глядя на него, а после, подскочив, упал на колени и прижал мальчишку к своей груди.

― Прости меня, — только и смог прошептать Вересов.

Сэт молчал, но крупные слезы, заменяя слова, срывались с незрячих глаз.

― Я думал, что с ума сойду, — шептал Вересов. — Я ни о чем не думал, злясь. Я хочу, что бы ты вернулся, пожалуйста.

Сэт ничего не мог сказать от слез, но обнял наставника, прощая ему все, за то, что он мог простить ему ту глупую выходку…

― Но, это другое, — шепнул Сэт. — Наташа не просто разочаровалась и злиться. Я предал ее. Я может и хотел бы ей все объяснить, но не могу… не могу я раскрывать душу в пустоту!

― Сэт, все это нелепо, пока вы любите друг друга!

― Нет, это я люблю ее! А она…

― С чего ты взял, что перестала тебя любить? — буквально взмолился Максимус.

― Пожалуйста, — простонал Сэт, — хватит, прошу. Я не могу об этом говорить. Я просто устал, запутался и злюсь!

― Хорошо, — сдался Максимус и занялся своей работой. — Я просто хочу, что бы ты знал, что я рядом и помогу, если…

― Знаю! Я знаю, что ты всегда готов мне помочь, но ты никак мне не поможешь. Я стабилен, спокоен и… Да, я расстроен, подавлен, мне плохо, мерзко и противно. Я призираю себя, ненавижу за то что поддался, за то, что не смог предугадать такое развитие событий. Я чувствую себя ничтожным и жалким, ведь я мог ей сразу все рассказать, но… Признаться, что меня просто использовали, накачав наркотой!? — он посмотрел на друга, не скрывая ни отчаянья ни боли. — Я боялся ее потерять. Я боялся за нее бороться. Я боялся ее любить, но когда она приняла мою любовь, я обложался и потерял ее… И теперь ни ты, ни кто-либо другое, не сможете мне помочь, забыть, что сам все уничтожил!