Полет нормальный (СИ)

Наконец один из бойцов качнулся корпусом назад слишком сильно и явственно пошатнулся. Соперник не упустил момента, торопливо шагнув вперёд, с размаху ударив опутанной ремнями рукой по лицу.

Неудачник успел прикрыться в последний момент, но неудачно и его аж откинуло назад.

— В пузо! — Завизжала истошно какая-то дамочка в первом ряду, перекрывая весь зал, — по животу!

Широко отведя руку назад, кэст шагнул и ударил соперника в живот, вкручивая плечо.

— Готов! — Белыми губами прошептал Давид, — Эрик, ты видел? Это же труп! Человек не может выжить от такого удара в солнечное сплетение!

Служители на арене, ничуть не показывая волнения, положили тело на носилки, изображая медицинскую помощь. На публику играют… это потом, по большому секрету можно рассказать о смертельном случае во время схваток.

Чернокожие служители, одетые в набедренные повязки, в странноватых головных уборах с павлиньими перьями выбежали на арену и сменили окровавленный песок.

— Где-то я видел такую одежду, — доносится сзади голос кого-то из братьев.

— Понятно, что из реквизитов киностудии, — отзывается Лесли, — они наверняка не в одном фильме мелькнули.

— Джок… — выдыхаю я, и все замолкают. Настроения… разные, от беспокойства за здоровье и жизнь бестолкового брата, до желания прыгнуть на арену и самому отвалтузить дурня. Последнее очень хорошо читается на лице Андерсона. Да и мне…

Противником у Джока оказался мужчина лет тридцати, черноволосый и худощавый. Судя по некоторым деталям, обычный неудачник из рабочих кварталов, решивший поискать неверное счастье на арене. В молодости он явно занимался боксом, но как говорится, Было это давно и неправда.

— Фракиец! — Раскастисто, в лучших боксёрских традициях, представляют Джока, — и его соперник Этруск!

— Вообще от балды.

Пару минут герольд расхваливает бойцов, не вдаваясь в подробности. Букмекеры бегают по рядам, собирая ставки.

— Ставки сделаны, ставок больше нет!

Стукнувшись кулаками, Фракиец с Этруском расходятся. Джок возбуждённый, азартный, предвкушающий бой. Соперник мрачно-сосредоточен, губы плотно сжаты, ноги плотно стоят на песке, руки немного не канонично вытянуты вперёд.

— Бой!

Гладиаторы закружили по арене, Джок почти тут же решил попробовать работягу на прочность, перейдя в атаку, но сразу нарвался на встречный прямой, от которого уклонился не до конца. Скулу прочертила кровавая полоса и побежала струйка крови.

Зрители взвыли, скандируя имена бойцов.

Джок явно неадекватен, не чувствует боль. Руки прижаты к голове, локти выставлены вперёд, рвётся в ближний бой.

— Не та стратегия для поединка, в котором тебя могут убить одним ударом, — озвучивает бледный Давид.

Этруск такого же мнения… и явно с головой получше. Держит дистанцию, старательно отступая и работая на редких контратаках. Зацепить Джока в голову ещё раз пока не удаётся, но в плечо пару раз попал крепко.

Поймав момент, пока наш брат увлёкся работой корпусом, Этруск от души врезал по выставленному локтю. Рука повисла и работяга шагнул вперёд, добивать противника.

Белый от боли, Джок качнулся вбок и вниз, уйдя от противника, вложившись в один удар под сердце. Грязный, корявый, небрежный… но на руке его по сути кастет. Этруску хватило.

Переглянувшись с Давидом, начинаем спускаться, за нами пошли было и остальные братья.

— Не надо, — остановил их президент, — двоих ещё могут пропустить, но не всю толпу.

Живой и… не сказать, что невредимый, Джок сидел бледный, с лихорадочно блестевшими глазами.

— Как? — Сходу спрашиваю у медика.

— Рука сломана.

Ожидаемо…

Давид тем временем бесцеремонно хватает Ливски за голову и приподнимает веко.

— Так…

От его тона страшно даже мне. Без слов понятно, что лето Джок проведёт в реабилитационной клинике для алкоголиков и наркоманов, причём начиная с сегодняшнего дня. Случай в братстве не первый.

— Этруск?

— Жив, жив, — успокаивает медик. Молча протягиваю двадцатку, тот мнётся несколько секунд, но всё же проводит в соседнюю комнатушку, где лежит работяга с уже забинтованной грудью.

— Трещина в ребре, возможно и перелом, — скороговоркой сообщает немолодой и какой-то потасканный медик, — точно можно будет сказать после рентгена. Услуги врачей для пострадавших оплачены.

Гляжу на поверженного гладиатора и вижу в глазах глухую тоску.

— Сколько за победу обещали?

— Сотню, — негромкий хрипловатый голос. Молча вытаскиваю из бумажника две сотни протягиваю ему. Вроде бы всё верно сделал… только почему же так хреново?

Глава 20

— Дурная привычка, читать за завтраком, — зевнув тягуче, осуждающе сказал Одуванчик, намазывая масло на ещё горячую булочку.

— Положим, я уже не завтракаю, а пью кофе.

— Есть что интересного? — Вяло поинтересовался толком не проснувшийся Джокер.

— Дежурные гадости вперемешку с бравурной ерундой. Кризис, будь он неладен. Обанкротилась очередная фирма, рекордное число самоубийств в… — переворачиваю страницу, — в Лос-Анджелосе и прочее в том же духе. А сплетни про кинозвёзд и обсуждения новых фильмов меня не интересуют.