Полярные чувства

По сути рецепт был не сложным, но занимал пол дня, и поэтому, чтобы как-то ускорить процесс приготовления, Василиса его, во-первых, чуть-чуть переделала под себя, а во-вторых, совершала несколько манипуляций одновременно. Она бросила в большую миску с небольшим количеством подсолнечного масла щедрую порцию коричневого сахара, зиры, корицы, орегано, гвоздики, соли и перца, перемешала и опустила мясо в душистую смесь. Пока мясо пропитывалось яркими ароматами, измельчила в блендере лук и чеснок, порезала на кубики чоризо, подумав, что эта колбаса может стать ее любимой, уж больно ароматно-остро та пахла, мелко, чуть ли не в крошку, порубила перец чили и открыла банку консервированных помидоров. В ожидании, пока мясо промаринуется, съела три штучки, а потом, когда жарила куски говядины, съела еще пять. В итоге, помидоров не хватило и пришлось сок оставшихся «пузатиков», как она всегда их называла, смешать с обильным количеством кетчупа. Последующие два часа, пока мясо под соусом томилось в духовке, превращаясь в нежнейшее и вкуснейшее блюдо, Василиса провела за уборкой: мыла посуду, гладила свои многочисленные наряды. Почему-то именно сейчас хотелось, чтобы от чистоты все искрилось. Она слышала, что подобное желание, называемое «обустраиванием гнездышка» характерно для беременных на последнем сроке, но у нее всегда все было не совсем, как у всех, так стоит ли удивляться? Мама часто говорила, что Василиса особенная, и молодая женщина в этом нисколько не сомневалась. В школе ее часто называли «белой вороной»: училась лучше всех, вела себя послушнее других, и ко всему прочему выделялась внешностью. Речь не только о природном цвете волос и зеленовато-желтым кошачьим глазам, которые покорили не одного одноклассника, но и манере одеваться. Стиль Коко Шанель она присвоила еще в девятом классе. Одевалась так только она и не только в классе – во всей школе.

В институте Василиса тоже была очень приметной девушкой: тогда она начала краситься, не использовала никаких помад, только блеск для губ, зато щедро наносила тушь на ресницы, от чего выразительные глаза становились еще более притягательными. Она старалась участвовать во всех общественных мероприятиях и у нее неплохо получалось все, за что она бралась, но стремление быть повсюду сошло на нет к третьему курсу – Василиса поняла, что хочет быть дизайнером, все остальное развлечение. Работа принесла ей счастье и помогла сделать маму более обеспеченной. Теперь та могла откладывать свою крохотную зарплату заслуженной учительницы на черный день, так как Василиса снабжала ее всем необходимым. Потом она встретила мужчину своей мечты, а мечта ее была, несмотря на всю романтичность, довольно приземленной: она просто хотела любить и быть любимой. Получилось.

Василиса аккуратно сложила носки супруга в стопочку, в очередной раз про себя отмечая, что любовь ее Лешки к порядку никак не сказывается на умении содержать носки в парном состоянии и в одном месте – они были разбросаны по всей спальне. Иногда они с мамой шутили по этому поводу, и как-то раз та объяснила, что вокруг мужских вещей строится квартира. Клавдия Евгеньевна услышала где-то по телевизору подобную чушь, и она ей приглянулась.

«Какая глупость!» –

смеялась Василиса.

«Но мужчины так и считают», – с улыбкой говорила мама.

Грязные вещи пенились в стиральной машине, когда в дверь позвонили. Удивленная Василиса пошла открывать. У Лешки были ключи, гостей она не ждала, правда была у нее подруга Ася, которая могла заехать без предупреждения, но она всегда звонила особым образом: два нажатия, одно. Молодая женщина взглянула в глазок, никого не увидела, но на всякий случай открыла. Пусто, только на коврике конверт. Адресата не было – чистая белая поверхность. Заинтригованная Василиса закрыла дверь и уставилась на находку. Неужели влюбленный псих придумал еще что-то? В душе возникла смесь из любопытства и какого-то нехорошего предчувствия, но, несмотря на это тонкие пальцы потянулись к конверту. Содержимое напугало настолько, что Василиса побледнела. В памяти в долю секунды ожили все детские страхи, и женщина дрожащими руками опустила конверт на пол, затем медленно добралась до ванной комнаты, умылась холодной водой и набрала номер мужа:

– Лешка… –

еле сдерживая слезы, произнесла она, – мне, мне страшно. Приезжай скорее…

– Василек, спокойно. Я рядом, –

Алексей гладил ее по волосам, а она сжимала кулачки, совсем как маленькая и шмыгала носом. В эту минуту он испытывал такую глубокую нежность, что готов был убить того, кто заставил плакать его любимую жену, такую хрупкую и ранимую.

– Лешка, я, я н-не понимаю. Чего он хочет? Пусть полиция с ним поговорит.

Он вздохнул:

– Полиция сказала, что у них есть дела поважнее, чем заниматься подобной ерундой.

–

Так и сказали? – она утерла слезы рукавом светло-розового пуловера.

– Но ты, Василек, не бойся. Сам поговорю. Что значит номер 3 знаешь?

Она отрицательно помотала головой.

Алексей долго и с ненавистью смотрел на столик с непонятными фотографиями. Затем сказал: