Татьяна Бобровникова

Полибий и его герои

ISBN 978-5-8291-2318-5

Памяти моих родителей Андрея Ивановича Лапина и Изабеллы Григорьевны Башмаковой с благодарностью и любовью посвящаю

Я горячо благодарю всех принимавших участие в рождении этой книги: А. Жеглова и В. О. Бобровникова, оказавших мне неоценимую помощь при составлении карт; И. Бобровникову, терпеливо выслушивавшую мои идеи об особенностях синтаксиса Полибия, особенностях характера Скопаса или особенностях Ахейской конституции и уверявшую, что все это очень интересно. Наконец, я хочу особенно отметить помощь, оказанную мне ныне покойным Е. Б. Этингофом, которая далеко выходит за рамки простого редактирования, и выразить ему глубокую благодарность.

ОТ АВТОРА

Когда Полибий, пройдя земную жизнь до половины, оглядывался назад и вспоминал, в какой бурлящий котел бросила его судьба, прежде чем отвести в теперешнюю тихую гавань, он начинал понимать, как тесно его жизнь переплеталась с важнейшими событиями мира. Он попал под колесо судьбы и участвовал в событиях того рокового периода, когда, по его словам, совершено было больше, чем за всю предыдущую историю. Высились и падали царства, метались народы, кровь лилась рекой, и, наконец, забрезжил свет и свершилось величайшее и самое прекрасное деяние — весь мир объединился под единой властью римлян. Этот короткий период напоминал ему волнующую драму. Но ни одно театральное представление не может быть столь захватывающе и величественно, ибо поставила ее судьба, величайший из драматургов. Первую часть трагедии Полибий наблюдал как зритель. Во второй был одним из актеров. «Я не только был очевидцем большинства событий, но участвовал в них, даже направлял», — говорит он (III, 4, 13). Вот почему из истории вырисовывается его жизнь, а жизнь непонятна без истории.

Полибий был человек двух миров. Просвещеннейший эллин, горячо любивший Элладу, он много лет прожил в Риме, и этот город завоевал его сердце. Он объяснял эллинам особенности души своих друзей римлян, он защищал перед римлянами своих друзей эллинов. Это символично. Воспитателем, названым отцом его был борец за свободу Греции Филопемен, Последний эллин, как его называли. Воспитанником, названым сыном его был Сципион, воплощавший идеал римлянина, человек, завершивший римские завоевания. Полибий понимал оба мира и описал их.

Книга первая

ЭЛЛАДА

Эллада никогда не была единой. И всегда ее раздирали междоусобные войны. Еще в золотой век Перикла началась долгая и мучительная Пелопоннесская война между Афинами и Спартой за власть, гегемонию, над Грецией. Война эта велась на суше и на море, в нее втянуты были не только все Балканы, но и все острова. Кончилась она победой Спарты. Однако владычество Спарты продолжалось немногим больше тридцати лет. В 371 г.[1] спартанцев сокрушил фиванец Эпаминонд, одержав при Левктрах победу, «самую замечательную, какую… эллины когда-либо одерживали над эллинами» (Paus. IX, 6, 4), и установил гегемонию своего родного города. Но фиванская гегемония просуществовала совсем уж недолго. В 362 г. в битве при Мантинеи Эпаминонд был убит, и с его смертью кончилось преобладание Фив. Рассказать историю Греции после битвы при Мантинеи затруднительно. Она представляла собой цепь непрерывных междоусобных войн. То одно, то другое государство побеждало, на несколько лет устанавливало свою гегемонию, чтобы потом снова впасть в ничтожество. Это имело ужасные последствия: страна обезлюдевала, толпы нищих и бродяг скитались по дорогам, молодые мужчины уходили служить наемниками на Восток. Еще хуже было другое: вожди всех греческих государств — будь то афиняне или фиванцы, демократы или олигархи — прежде всего отправлялись на поклон к персидскому царю, чтобы получить денежную субсидию. В 386 г. спартанцы заключили с персами мир, по которому в обмен на персидское золото выдали им малоазийские греческие города, некогда освобожденные в результате греко-персидских войн. Казалось, что греческие политики превращаются в марионеток, которых царь дергает за золотые веревочки, и недалек день, когда Персия, некогда разбитая эллинами, станет их властительницей.