Политическая эвтаназия России

Поликарп: «Я видел, как мучаются близкие люди, видел их страдания. Я был готов помочь любому из них умереть. Я думаю, что и сам, скорее всего, умру от рака, переживая нестерпимую боль, но надеюсь, что в этом случае мне помогут уйти из жизни «проще», ибо у меня нет ни десяти, ни двадцати тысяч долларов для лечения. Смерть неотвратима. Всё отступает перед смертью».

Спиридон: «Здесь многие считают, что эвтаназия должна быть легализована. Интересно, а кто из нас (или из вас, читатели) готов выполнять роль палача? Или всю ответственность за смерть на медработников свалим, чтобы собственные руки были чистыми?».

Поликарп: «Человек имеет право выбирать: жить ему или нет. Зачем влачить жалкое и никчёмное существование, когда можно достойно уйти из жизни? Прикованный к постели человек, который превозмогает невыносимую боль, не может быть счастлив. Эвтаназия – это демократия; гораздо более негуманно заставлять человека мучиться по прихоти и якобы этическим предположениям сильных мира сего».

Спиридон: «Пусть решает сам человек, если он в здравом рассудке. Если же нет, то ближайшие родственники по заключению специалистов (врачей)».

Поликарп: «Тем не менее, нельзя отнимать то, что дано человеку свыше. В мире достаточно политиков, дельцов и врачей с нечистой совестью, которые повернут все в свою пользу. Просто каждый должен представить себя на месте такого больного. Представить, что его лишают шанса подлечиться. Цитирую: «В американском штате Орегон местные законодатели благодаря легализации эвтаназии протащили закон о сокращении расходов на лечение граждан в плохом состоянии». Тогда, я думаю, вопрос отпадет сам собой. Не для убийства людей создаются хосписы и реабилитационные центры. И не надо опускаться до уровня безмозглого хищного животного, готового урвать свой пай. Жизнь бесценна! А для облегчения страданий достаточно лекарств, и не в деньгах вопрос, в элементарной душевной чистоте и порядочности».

Спиридон: «Если человек хочет достойно жить, почему его лишают права на достойную смерть? Это его выбор – умереть без мук и боли, и мы не вправе его лишать этого».

Поликарп: «А если человек неизлечимо болен и ограничен в возможности нарубить «капусту», чтобы накупить сверхдорогих лекарств для купирования нестерпимых болей на всю оставшуюся жизнь? Тогда остается одно из самых действенных средств народной медицины – петля. Правда, сейчас и многоэтажек много. А если у него бедняги нет физических сил в связи с болезнью влезть в петлю или забраться на крышу? И все отвернулись от него – кому он нужен, доходяга, если с него взять нечего. Мы не в Голландии живем, к сожалению».

Спиридон: «Лучше всего получается рассуждать на тему неэтичности эвтаназии у тех, кто никогда не знал настоящей боли и нищеты. Вот когда изобретут технологию для непосредственной передачи ощущений (во всей их полноте) от пациента к врачу или любому жаждущему узнать, как оно – вот тогда и песня будет другая».

– Вот возьмем, к примеру, службу занятости населения и учета безработных. Чиновники этой конторы не заинтересованы в том, чтобы безработица в стране снижалась. Не будет безработицы – и этих чиновников не будет, их уволят. А это им надо? Поэтому когда приходишь к ним за очередным направлением, они специально тебе дают адреса, которые от твоего дома находятся «у черта на куличках». Куда в один конец надо добираться час, полтора. Естественно, отказываешься, – перевел разговор на другую тему Поликарп.

И потом, это же место весьма хлебное для чиновников. Смотри, что получается. Для того, чтобы подобрать место работы поближе к дому, надо заплатить этим чиновникам деньги (наличными), т. е. дать взятку, тогда они что-то тебе подберут вблизи твоего дома. Или другой пример: к ним обращаются различные предприниматели, которые лично инспекторам платят деньги, чтобы те оперативно подбирали для них тех или иных специалистов. Всё здесь схвачено, – закончил свой монолог электрик.

– Это Ф. Д. Рузвельт, американский президент, во время экономической депрессии в Америке в начале тридцатых годов прошлого века смог так построить кадровую и миграционную политику, что к началу Второй мировой войны в стране почти не было безработицы, – рассуждая вслух, подумав, продолжил Спиридон Иванович. – Почти все население загрузил общественными работами. Вся страна работала на созидание. За эти несколько лет в Америке были построены тысячи километров дорог, тысячи мостов, тысячи заводов и фабрик, сельскохозяйственных ферм. Страна сделала огромный рывок в своем развитии.

Максимально выровнял рост благосостояния американцев, всех слоев населения. При этом равномерно росло производство, и росла покупательная способность граждан страны. Создал такие условия, что все – и предприниматели, и рабочие, и фермеры, и чиновники были заинтересованы в своем труде и в своем стремлении сделать свою жизнь лучше, зажиточней и духовно насыщенной.