Полицейское управление (сборник)

Мэлоун задрал голову и принялся разглядывать похожую на ущелье улицу. На домах были ажурные балконы.

— Вон то здание, — сказал он, — прямо напротив квартиры Брэкстонов. Если сумеем подняться на крышу, можно заглянуть в окна. — Мэлоун повернулся к Дэвису: — Бо, достань из-под сиденья бинокль. Мы с тобой Поднимемся, остальные пусть останутся здесь, вдруг кто-то выйдет, пока мы наверху. Надо будет проследить за ними.

Ранняя утренняя дымка плыла высоко в небе над городскими улицами. Дэвис заглянул за ограждение крыши и отшатнулся, ладони у него сразу вспотели. Мэлоун стоял на крыше, расставив ноги, и пытался сориентироваться. Сверху все выглядело совсем иначе. Расслабившись на минуту, он посмотрел через реку и увидел красные верхушки труб завода «Кон Эдисон», они величаво устремлялись ввысь в лучах восходящего солнца. Он разглядел пену у многочисленных теннисных кортов, густо усыпавших берег Лонг-Айленд-Сити. Кирпичный генераторный завод «Мидтаун-Туннел» возвышался прямо над темным зевом тоннеля. Готические опоры моста Куинсборо, казалось, поддерживали само небо.

Отвернувшись, Мэлоун подошел к краю крыши и принялся разглядывать дома в поисках нужного. Перед ним раскинулись акры, застроенные стеклянными, серебряными стальными небоскребами, домами пониже и совсем низкими; пентхаусы, террасы, двухквартирные дома, весь Манхэттен.

Отыскав нужное здание, Мэлоун перегнулся через край крыши и начал отсчитывать этажи снизу вверх. Дойдя до тридцать первого, он повел биноклем справа налево, одновременно наводя резкость. Вдруг он напрягся и наклонился еще ниже, подкручивая настройку резкости.

— Ну, что там? — спросил Дэвис.

Мэлоун молчал, бинокль будто приклеился к его глазам. Прошло несколько минут, прежде чем он, резко обернувшись, передал бинокль Дэвису и указал на нужное окно.

Дэвис поднес к глазам бинокль, подкручивая фокусировку.

— Ну и ну! — произнес он. — Во дают! Даже не определить, кто с кем что делает!

— Узнаешь женщину?

— Нет. А у нее красивая грудь.

— Ты смотришь на порнозвезду из фильма, пленку которого я нашел в квартире Айзингер.

Одну стену спальни занимали металлические шкафы с черными цифровыми навесными замками. У противоположной стены в четыре яруса располагались армейские койки. Со стен и потолка свисали большие ошметки отслоившейся краски. Стены над шкафами были оклеены глянцевыми плакатами с обнаженными женщинами. Хайнеман лежал на нижней койке, свесив руку на пол. В спальне раздавался густой храп, в воздухе — хоть топор вешай. С верхней койки спрыгнул О'Шонесси, подошел к своему шкафчику, достал туалетные принадлежности, зажал их под мышкой и пошел по коридору, запустив правую руку в трусы и почесываясь.

Когда он вернулся, свежий, благоухающий, как парфюмерная фабрика, помытый и побритый, проснулся Старлинг Джонсон.

— Эй, послушай, — не выдержал Джонсон, — мало того, что я вынужден нюхать это дерьмо, ты еще тут развонялся, как французская шлюха!

Он спрыгнул вниз, надел штаны и босиком направился в комнату бригады. Там вкусно пахло свежим душистым кофе. Джонсон налил себе чашку и посмотрел на единственного детектива, склонившегося над пишущей машинкой. Тот поднял голову и кивнул Джонсону, который проворчал:

— Привет.

Мэлоун сидел в кабинете, откинувшись на спинку стула и положив босые ноги на стол. На коленях у него стояла чашка кофе. Он смотрел на доску. Начертанная на ней схема начала пополняться новыми подробностями.

— Кое-что есть, — сказал Джонсон, взглянув на доску.

— Еще конца не видно, — отозвался Мэлоун.

— Отпустишь ребят или будем продолжать?

Мэлоун в отчаянии воздел руки горе.

— Упустить их не хочется, но ведь мы не железные.

Один за другим в кабинет входили детективы и сонными глазами смотрели на доску. Зазвонил телефон. Не снимая ног со стола, Мэлоун взял трубку. Ночь возле «Интермедии» вымотала лейтенанта, сейчас ему вовсе не хотелось услышать скрипучий голос инспектора Замбрано.

— Удалось узнать что-нибудь вчера вечером?

Мэлоун поморщился и отставил трубку подальше от уха. Держа ее перед носом, он доложил о действиях группы прошлой ночью. О'Шонесси проводил женщину до домика на сваях на Парк-Плейс в Бруклине. Мужчины поехали к высотным домам Сохо.

— Ты их не задержал?

— Еще нет. О'Брайен и Малленс работают с женщиной, Мартинес и Валенти — с мужчинами. Попытаются узнать имена.

— Почему не проследили за грузовиком?

— Потому что у меня мало людей и машин. Кроме того, я хотел, чтобы грузовик убрался оттуда к чертовой матери и мы получили возможность понаблюдать за тем, что происходит внутри квартиры.

— Сколько человек дежурят днем?

— Один в участке. Двое следят за женщиной. Двое — за мужчинами. Сегодня я освобожу их от ночной смены.

— Значит, в участке останется всего один человек? — В голосе инспектора сквозило плохо скрытое беспокойство.

— Получается, так.

— А вчерашняя команда у тебя на казарменном положении?

Мэлоун с трудом сдержался.

— Вы опять правы.

— Перегибаешь палку?

— Думаете, я не понимаю?

Замбрано зевнул.

— Ну, мне пора вылезать из постели и ехать в соляные копи. Увидимся. — Он повесил трубку.