Полюби во мне тьму

Чтобы спрятать панику, окатившую жаром прозрения, Лючия вновь закрыла глаза и продолжила прерванное движение к губам краснокрылого: притянула ладонями голову, заставив склониться, а сама поднялась на цыпочки, прильнув обнаженной грудью к красному атласу,  и… ударила.

Головой, потом коленом. Как учила настоятельница.

Не замечая боли от рассеченной брови и заливающей лицо крови, выпуталась из мешающегося покрывала и кинулась к открытому окну. Высунувшись по пояс, что есть силы крикнула в гулкий колодец внутреннего двора:

- Дуня! Твое имя Дуня! Читай свою книжку!

- Ась? - ответило привидение, стоящее в проеме окна на противоположной стороне. – Что вы сказали?

- Дуня любит милорда! – успела выкрикнуть Лючия, прежде чем большая ладонь зажала ей рот, прекратив доступ воздуха. Шипение, подобное змеиному, раздалось у самого уха, и нестерпимая боль от укуса в шею заставила дернуться и распахнуть от ужаса глаза.

- Вы не знаете, что произошло с той девушкой? Почему она так кричала?

- Не обращай внимания. Она умалишенная. Ее уже успокоили, - человек в красных одеяниях откинулся на спинку высокого кресла и в задумчивости уставился на привидение, которое так и сидело на подоконнике, беззаботно болтая ногами. Женщина, чьи волосы и при жизни наверняка не слушались гребня, шмыгнула носом и, застеснявшись внимательного взгляда, широко улыбнулась.

- Я вам нравлюсь?

- Конечно. Ты красивая и у тебя очень приятный голос. Почитай мне немного.

Дуня растерянно похлопала ресницами.

- У тебя на шее висит книжка со сказками.

Пальцы привидения нащупали веревочку и потянули ее. На свет вывалилась пухлая книжица.

- О!

- Это история о девушке, которая вечно все забывала, а потому записывала события ушедшего дня. Ее звали Дуня. Тебе это имя о чем-нибудь говорит?

- Нет, я такую сказку никогда не читала.

- Дуня полюбила демона, но у нее была соперница – молодая и красивая Лючия, которая магией приворожила милорда, - человек в красном произносил слова вкрадчивым голосом, но его острый взгляд не упустил бы и малейшего признака того, что привидению знакомы называемые имена.

- Подлюка какая! – возмутилась Дуня и опять шумно шмыгнула носом. Спохватившись, что ведет себя как какая-то деревенщина, прекратила болтать ногами и добавила, старательно делая голос аристократически томным: – Прошедшая ночь была холодна, не правда ли? Я даже малость простыла.

Человек в красном рассмеялся, хлопнул ладонью по подлокотнику и поднялся.

- А почитать? –  призрачная женщина, видя, что собеседник собирается уходить, заметно расстроилась. – Вам же так нравится мой голос…

- Я приду чуть позже, Солнечный Луч. Смотри, не вывались в окно, - он подергал за ремешок, проверяя, надежно ли тот привязан к креслу. И, подражая привидению, произнес: – Утренний ветер весьма свеж и игрив. Будь осторожна.

Дуня широко заулыбалась, провожая человека в красном влюбленными глазами. А он был действительно хорош. Хоть лет ему перевалило за сорок, седина, серебром обрамляя смуглое лицо, придавала тому благородства, а немногие морщины, пролегшие в уголках глаз и у четко очерченного рта, свидетельствовали о добром нраве и способности часто улыбаться. Широко посаженные глаза светились умом и прозорливостью. Красные одежды, несмотря на яркий цвет, лишь оттеняли мужественную красоту стареющего человека. Рельефно обтянутый мускулистый торс и легкость в движении указывали на то, что мужчина при всей своей утонченности уделял время физическим упражнениям. В его руках запросто можно было представить и изящно натянутый лук, и тяжелое копье, что с первого раза пронзит неприятеля.

***

- Вертис, ну как? Привидение что-нибудь заподозрило?

Стоило человеку в красном войти в богато обставленную комнату, где большую часть занимал длинный стол с двумя рядами стульев, молодой дэйв кинулся ему навстречу.

- Нет, Захра. Не переживай, Дуня по-прежнему глупа. Кстати, сегодня она Солнечный Луч. Не перепутай, если вздумаешь покопаться в ее записях.

- Глупа – не глупа, а книжку с себя снять не позволяет. Каждое утро все заново. «Ах, какая красавица, да и голос прелестен!», - Захра скривился, отчего стал похож на капризного юнца, совсем недавно получившего по физиономии. Распухший нос явно нарушал гармонию лица, а залегшие под глазами тени придавали ему нездоровый вид. -  Надоело. Чтоб ее ветер унес.

Вертис по отечески похлопал Захру по плечу.

- Она может быть полезна, не зря же ею дорожит Высший демон.

Открылась противоположная дверь, и комната стала заполняться людьми, которые поклонами приветствовали Захру и его более взрослого собеседника. Обилие красного цвета (одеяния пришедших в точности повторяли наряд Вертиса – платье в пол со строгим рядом мелких пуговиц и широким кушаком, несколько раз опоясывающим талию) говорило о принадлежности собравшихся к единому сообществу. Лишь несколько гостей, подобно Захре несших за плечами длинный плащ, скрывающий от взора остального мира крылья, выделялись из толпы вполне обычных людей особой красотой и молодостью, не испорченной признаками увядания.