Полюби во мне тьму

- Холодно, - Анхель перевернулся на бок и поджал, словно младенец, ноги. - Крыльев не осязаю. Каждая косточка стонет.

Лючия выдохнула. Она вновь почувствовала себя виноватой. Все из-за нее. Проклятая и есть проклятая.

Фим подбросил веток в огонь и, оглянувшись на Анхеля, с сомнением покачал головой.

- Не дотянет он до Порога. Дэйв для него слишком силен. Подмогу бы позвать.

- Я посижу рядом с ним, пригляжу, - охотно согласилась Лючия. – А вы слетайте, тут совсем близко.

- Так замерзнет, - Фим зябко повел плечами, показывая тем, что даже стоя у огня, тепла не чувствует.

В подтверждение слов, Анхель выдал зубами барабанную дробь.

- Брат, укрой меня своим крылом, - произнес голосом умирающего.

- Придется тебе идти, милая, - и уже присаживаясь рядом с Анхелем, махнул рукой в сторону дымного столба, вновь поползшего по небу. – Держись его. И ничего не бойся, здесь людей не трогают. У врат крикнешь, что от меня.

Анхель вновь застонал.

Фим укоризненно посмотрел на замершую в нерешительности девушку.

- Смерти его хочешь? - Но заметив, что Лючия схватилась окоченевшими пальцами за разорванный ворот платья, смягчился. - На вот, возьми мой плащ, нам одного на двоих хватит.

Лючия подняла брошенный плащ, давно утративший белизну, завернулась в него и, кинув прощальный взгляд на укрывшихся крыльями ангелов, побежала в сторону клубящегося над кромкой леса дыма.

Когда стих хруст ломких сучьев, что густо устилали древний лес, крыло Фима приподнялось.

- Что? Ушла? – шепотом спросил Анхель.

- Убегла, - подтвердил старый ангел, кряхтя поднимаясь с мерзлой земли.

- Фух! Я так испугался, что она захочет вернуться к демону, что решился сказаться недужным.

- Не стыдись сего поступка, все во благо. Не встрянь ты в нашу беседу, еще долго тянули бы канитель «любит - не любит», а там, не ровен час, и Кразимион бы образовался. Его-то любовь всамделешная.

- Демона теперь тоже сомнения гложут. Непотребник свое пагубное дело знает. Никому из нас не охота новые сто лет вокруг дочери Света хороводы водить. Лучше так, через обман. Владыка-то предупрежден?

- Встретит, не сомневайся.

- Ты бы приглядел за ней. А я на всякий случай Кразимиона здесь подожду, - Анхель, увидев сомнение в глазах сотоварища, добавил: - За меня не беспокойся, я хоть и ослаб крылом, дэйву власть над собой взять не позволю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лючия бежала не разбирая дороги. Останавливалась лишь за тем, чтобы оглядеться. Порой, не дожидаясь, когда вновь заклубится дым над огненными вратами и укажет правильный путь, спешила без подсказки, каждую секунду думая лишь о том, чтобы успеть.

Анхеля было жалко до слез. Комок подступал к горлу, стоило вспомнить, каким тихим голосом он говорил, а уж эти его поджатые к подбородку коленки и вовсе грозили разорвать сердце.

Ангелы все рассчитали верно: любая женщина, способная сочувствовать ближнему, пусть на время, но забудет о своих любовных страданиях. Да и материнский инстинкт, появляющийся, должно быть, с рождения, вытеснит все думы о себе несчастной, стоит рядом появиться еще более несчастному существу, свернувшемуся от боли в позу новорожденного.

Вот и дочь Света так остро сопереживала Анхелю, что совершенно забыла о демоне, самой себе и смерти, что поджидала ее у Порога.

На утоптанную, довольно широкую тропу Лючия выскочила неожиданно. Повертевшись и определившись по дыму, что дорога ведет в нужную сторону, порадовалась: больше не придется ломать ноги, продираясь через лесную чащу.

За спиной тропа делала крутой поворот, и если по ней и шли путники, то замерзший лес надежно прятал их от взора. Впереди дорога выстилалась ровным полотном, но туманная дымка, стелящаяся по мягкому песку, так же, как и непроглядный лес, создавала иллюзию одиночества.

Прибавив шаг, Лючия вскоре заметила такие же серые, как низкое небо, фигуры.

«Ну чего ты боишься, глупая. Фим сказал, что здесь не тронут. А ангелы никогда не врут», - уговаривала себя она, приближаясь к незнакомцам. Лючия выдохнула с облегчением, когда поняла, что впереди идущие - женщина и ребенок.

-      Здравствуйте! - решилась она поприветствовать их. - Легкого вам пути.

Женщина вздрогнула, но обернулся лишь ребенок, мальчик. Капюшон его просторного плаща сполз на плечи, открыв прехорошее личико.

«Словно ангелочек», - подумала Лючия, когда увидела золото вьющихся волос.

Рука матери поправила капюшон, вернув его на место, и слегка подтолкнула ребенка в спину, чтобы тот не отставал.

Только когда Лючия поравнялась с медленно бредущей парой, с содроганием заметила, что и мать, и дитя несли в руках по сердцу. Мальчик неловко прижимал свое к животу, ища второй рукой ладонь матери.

«Усопшие!» - ведьма с ужасом отшатнулась и поторопилась их обогнать, лишь раз обернувшись и поймав равнодушный взгляд в спину.