ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 4

Эти женщины по-разному пахли, разною была на ощупь их кожа, разным был обхват таза, размеры и упругость грудей, жесткость волос, плотность тайны. Но ощущения? Идентичные!

«И значит: ощущения – ничто, форма – все!

И значит: миллионы женщин будут такими!

Все кинозвезды, телеведущие, смазливые сотрудницы на работе, симпатичные чужие жены… Закрой глаза, представь, и они – твои!

Так зачем эти страсти с Верой?

Не проще ли остепениться, завести дружбу с соседкою или с бывшей бухгалтершей.

И прощай капризная девчонка! Прощай Велиал!

Здравствуй, спокойная жизнь…».

***

От размышлений о перипетиях любви, приап чуточку завял, и уже не чувствовал трения в слизком пространстве.

Нужно было заканчивать, иначе через минуту-две он вяло выскользнет наружу. Да и Светлана Ивановна, видимо, подустала с непривычки: скулила реже, дыхание стало тише; она лежала грудями на столе, и уже не подавалась навстречу.

Я шлепнул ее ладонью по ягодице, удобнее перехватил за налитые бока и рванул к финишу. Не прошло и минуты, как внизу живота защемило, приап взорвался тысячью иголок и я необильно кончил Светлане Ивановне на крестец, чуть забрызгав задранную юбку.

Она с минуту лежала на столе бездвижно. Затем распрямилась, смущенно отвернулась, раскатала юбку, заправила груди в бюстгальтер, опустила свитер.

Затем, продолжая стоять ко мне спиной, подняла с пола трусы, одела.

Она даже не вытиралась.

Я знал женщин, которые нарочно, нескольку дней ходят в забрызганном любовниками белье, получая от этого какое-то свое извращенное девичье удовольствие.

А возможно, все было много проще – Светлана при мне стеснялась вытираться.

***

Я предложил ей присесть за стол. Поставил чайник на газ.

Пока чайник закипал, я собрал с пола печеньки и подмел осколки разбитого блюда.

Затем мы пили чай и вино, заедая двухцветными слойками.

Мы боялись смотреть друг другу в глаза и говорили на отвлеченные темы.

Оказалось, что Светлана Ивановна приходила ко мне поделиться своей тревогой насчет Егора, который постоянно пропадает в центре города. Я ее не утешал, однако советовал категорически запретить сыну ходить на Майдан.

– Кто меня слушает! – сокрушалась соседка, но глаза у нее были довольные. Ей по душе было наше приключение.

Да и мне было уютно и спокойно.

«Хотел бы я, чтобы СЕЙЧАС на месте соседки была Вера?

Не уверен…».

А еще я не был уверен, что у нас со Светланой Ивановной повторится подобное, и что она заменит мне Веру.

Глава восемнадцатая

Ночь на 13 января 2014 года, понедельник

***

– Шалун, – сказал Велиал. Он сидел в кресле и довольно улыбался.

– Это ты подстроил. С соседкой?

– Вот именно – ПОДСТРОИЛ. Мы лишь создаем условия. Подстраиваем. А «делать» или «не делать» – решаете вы, люди. Тем более, ты ТАК ее позавчера ХОТЕЛ. Следовательно: нечего пенять на зеркало, коль рожа кривая. Так, кажется, у вас говорят?

– Будто сам не знаешь.

– Я многое знаю. Даже то, что ты порою тяготишься нашим сотрудничеством и жалеешь. И хочешь уйти в православный храм, покаяться. Вернуть божью благодать. Я прав?

– Велиал посмотрел с недобрым прищуром.

– Да, хочу, – честно признался я.

– Так, значит, неверующий Фома поверил. Ну и зря. Миллионы двуногих отказались бы от божьей благодати в пользу возможностей, которые дарует Люцифер. Чтобы как у тебя.

– Двуногих? А сам-то…

– У меня нет ног – уже объяснял. И нет тела из плоти и крови. Я – энергия. А ты, и тебе подобные – пыль на колесах истории. Люди – лишь ресурс для построения Нового Мира. Не больше. Смирись с этим. Но ты же не хочешь пылинкой?

– Мне все равно, – обиженно сказал я.

– Лжешь! И не нужно быть демоном, чтобы это понять. Если бы тебе было ВСЕ РАВНО, ты бы со мною не связывался. Но ты же ЗАХОТЕЛ ту девочку.

– Я влюбился! Ты это прекрасно знаешь.

– Любить можно на расстоянии, даже не дотрагиваясь. Как у вас говорят – платонически, высокой и чистой любовью. А лапать ТАМ – это не любовь. Это похоть и блуд. Тем более, ты – прелюбодей. Уже после знакомства, изменял Вере – сначала со шлюхой в туалете, затем со старухой на кухне.

– Но ты же сам ЭТО подстроил! Сам втюхал мне энергию. На квартире у Ирки. Зачем? Да я чуть с ума не сошел… Уже лесбиянку ХОТЕЛ! Единственную подругу.

– Я наглядно тебе показываю, что не с твоим рылом в калашный ряд. Ты хочешь спасти свою, давно проданную душу, в которую, кстати, до конца не веришь? Хочешь убежать в церковь и покаяться? – Велиал зло посмотрел на меня. – Куда тебе каяться, извращенец и развратник! Да на тебе клейма негде ставить! Из самого нежнейшего детства, с первого запретного желания ты наш. Помнишь, в первом классе?