Полковник Никто

Но Котлову не было за себя стыдно, где-то в глубине души он считал себя человеком, достойным жить и работать в тёплом офисе, а не прозябать в окопах. Тем же, кому судьбой были уготованы окопы, им же в придачу шло и совершенно не нужное в штабных офисах геройство – качество, которое Котлов не считал положительным, так как связывал его с безусловным бременем скорой смерти, на которую он сам, в данную минуту и вообще в принципе, совершенно не рассчитывал. От того он позволял себе выглядеть перепуганным – эти, «окопные люди», пусть, конечно, смеются над ним. Но он отсюда уедет в тёплый офис, а они останутся ждать скорой смерти. А потом, когда они погибнут, конечно, можно будет и посмеяться над выбором – ты мёртвый герой или ты разумный трус, но живой – со всеми благами, присущими хорошей жизни.

Пока снаружи разрывались мины, внутри блиндажа кипела военная жизнь: Рыбак пододвинулся к Деду Морозу:

- Ты помнишь, что сегодня к пятнадцатиноль-ноль должен предоставить план проведения с личным составом двухчасового занятия по порядку действий и безопасному обращению с индивидуальными рационами питания?

Дед Мороз набычился:

- Товарищ майор, они там, в штабе бригады, не охренели с меня такое требовать? Я весь день сижу, и всякую ерунду пишу, составляю и свожу таблицы, печатаю фотоотчёты… когда я уже воевать буду? Я как бы на фронте нахожусь, а не в офисе. Мне чтобы это всё отпечатать, надо бензогенератор по шесть часов в день гонять, а кто мне бензин оплатит? Мы вон, в том месяце, украинского ротного случайно в плен взяли, так он говорит, что их уже два года как не третируют подобными отчётами! Их просто отменили! Приказом командующего! Поэтому они воюют лучше, чем мы, у них есть на это время…

- Ты что, думаешь это моя идея тебя отчётами заваливать? – комбат тоже стал наезжать на ротного. – Да ты знаешь, сколько мне такого дерьма составлять приходится? Ты думаешь, меня это не достало? Штаб бригады тоже погряз в отчётах, некогда нормальную таблицу связи составить, или план взаимодействия…

Снаружи бабахнуло особенно громко, через щель выхода было видно, как на маскировочную сетку посыпалась земля, поднятая в воздух разрывом мины.

- Представляете? – комбат, словно ища поддержку, обратился к разведчикам: - Какой-то «очень умный и предусмотрительный человек» в штабе бригады требует проведения занятий с личным составом подразделений по правильному использованию сухпайков, в том числе по безопасному обращению с сухим горючим и спичками. Сухпайки будут выдаваться только в те подразделения, где личный состав пройдёт эти занятия и поголовно распишется в доведении. Я уже восемь раз собирал с рот и отдельных взводов такие отчёты, сдавал в бригаду, оттуда приходили ответы, что найдены ошибки, требовали переделать, а пока, суть да дело, пайки нам не дают. Кормимся как бы из котла, но это, сами понимаете…

- Это не в бригаде «предусмотрительный человек», - подключился заместитель начальника разведки армейского корпуса. – И не в корпусе. Это где-то там, за «ленточкой», пайки уже давно разворованы, а нас заставляют писать дурацкие отчёты, в которых находят какие-то ошибки, и эти ошибки используют против нас. Думаете, нас это не достало?

- А как быть? – спросил Чмырёв. – Дело, как я понимаю, не только в пайках…

- А вы что, разве отчёты не пишите? – спросил Рыбак. – Не знаете, как быть…

- Пишем, ещё как пишем, - ответил Юра. – И мы тоже считаем, что это великая глупость, которая убивает армию… так ведь, товарищ подполковник?

- К сожалению, – согласился Игорь, вздрогнув от очередного близкого разрыва.

- Пятнадцать, - сказал Дед Мороз. – Можете выходить из блиндажа.

Юра встал и направился к выходу, но Котлов даже не пошевелился.

- Да чего ты, - рассмеялся Рыбак. – У них на сегодня мин больше нет, пошли.

- Не, давай ещё тут посидим, пять минут, - сказал Игорь. – Хочу удостовериться…

- Ай, не ссы, всё нормально… - комбат вышел из блиндажа.

Обстрел действительно прекратился совершенно.

Вскоре «буханка» вернула офицеров на пункт управления батальона, где комбата встретил незнакомый Котлову полковник.

- Здорово, Рыбак. Я у тебя тут немного послушаю, что происходит… - сказал старший офицер.

- Всегда рад, - улыбнулся комбат, пожимая офицеру руку.

Полковник поздоровался с заместителем начальника разведки корпуса и представился Котлову и Чмырёву:

- Иванов.

- Петров, - представился Игорь фамилией прикрытия, на которую были выписаны его служебные документы.

- Сидоров, - представился Юра.

Все рассмеялись от необходимости соблюдать эту условность.

- Вы же вроде с окружного центра, - сказал Иванов. – Кажется, там я вас видел.

- Да, - кивнул Юра. – Они самые. А вы тут… по какой такой надобности?

Котлов понял, что Чмырёв знаком с этим офицером, хотя сам, как ни старался, вспомнить его не мог.

- Да вот, выставил свои станции, смотрю, что там происходит… - ответил Иванов. – Это не у вас там сейчас коптер угнали?

- У нас, - кивнул комбат.

- Ага, мне мои операторы доложили.