Поллукс

– У нее руки не разжимались…

– Зато сейчас все разжалось, летать же завтра! Доброхоты, чтоб вас…

– «Птицы» пропали, Барт, «птицы»… Как летать завтра будем? С чем?

– «Птиц» там не было, милая, они были у парней на истребителях. Остальное все здесь есть. Не переживай.

– Самолет утонул… Первый раз самолет утонул…

– Это не страшно, пойдем…

Мы идем по каким-то ступенькам, ноги мои спотыкаются. Барт распахивает дверь. Каюта. Кровать. Спать…

* * *

Боже, как мне было плохо! Я без сил просто повисла на раковине. Где Генри с его адским пойлом? Где хоть кто-нибудь? В голове стучит. Нет, это в дверь.

– Кого там принесло? – едва я успела спросить, как меня снова вывернуло.

– Фрэнсис, это я!

– Док? – я едва доползла до двери и, открыв ее, с удивлением обнаружила Генри Хейворда собственной персоной. – А вы тут откуда? – только и успела спросить я, бросившись обратно в туалет.

– Так, все понятно.

Ему понятно, а мне нет. Я не первый раз пила, но первый раз мне так плохо.

– Вам вчера дали ром и виски, поэтому так вышло, плюс шторм. Сейчас все поправим, – я слышала, как он открыл чемоданчик и что-то достает и готовит.

Первый пакет он влил в меня прямо на месте, не отходя от раковины. Второй уже в каюте на койке.

– Сколько времени, док?

– Ночь еще. Меня Барт к вам отправил, когда выяснил, кто и чем вас напоил. Как чувствовал, что с вами что-то не так, – он промокнул мне лоб. – Завтра будете как огурчик, нельзя вам в грязь лицом ударить после такого эффектного прибытия.

– А я по-другому, видимо, не умею. – И правда легче.

– По-другому это уже не вы будете, – засмеялся доктор, хороший у него смех.

– Это точно… – Веки отяжелели.

– Вот, молодец, давай, отдохни, – последнее, что я слышу, проваливаясь в сон.

Утром еще штормило, но вышло солнце. Я выбралась на палубу. От одного взгляда на взлетную полосу у меня волосы зашевелились. Замысловатые петли, процарапанные носом нашего самолета по палубе, наглядно демонстрировали наш тормозной путь. Мы еще где-то фальшборт смели… Да, вот. Там уже ремонтники.

– Доброе утро, мэм, – рядом встал капитан.

– Доброе, капитан. Смотрю на последствия нашей посадки. Я вам все возмещу, пришлите мне счет.

– Не смешите, мэм, какой счет? Справимся. У всех только и разговоров, что о вашем прилете.

– Да уж, – я посмотрела на капитана, – я в первый раз самолет потеряла.

Капитан понимающе кивнул. Как капитан судна, он прекрасно меня понимал.

– Это не был МОЙ самолет, но тем не менее… – я огляделась вокруг – по горизонту везде была дымка. – Где берег?

Капитан улыбнулся и махнул рукой.

– Шторм балла четыре? – спросила я, глядя на ветроуказатель и определяя направление и силу ветра.

– Точно так, мэм, – кивнул капитан, – четыре балла.

– Надо вылететь сегодня, – я посмотрела на часы на руке с обратным таймером – оставалось четырнадцать часов.

– Машины подготовим. На своих полетите?

– Да, сэр.

– Все сделаем.

– Потом надо где-то устроиться с приемными экранами для видеотрансляции с «птиц».

– Все готово, мэм. Вам оборудовали кают-компанию по левому борту.

– Спасибо, сэр.

– Вы действительно думаете, что там что-то есть? – капитан кивнул головой в сторону суши.

– Уверена, – мрачно сказала я.

– Да уж… Но позвольте пригласить вас на завтрак, – капитан указал на нужную дверь: – Прошу.

– Спасибо, – я приняла приглашение.

В офицерской столовой уже был народ. Патрик подскочил и помахал мне рукой. Обожаю этого парня. Такой всегда жизнерадостный, открытый. Ничто его не изменило.

– Ты видела палубу? – встретил он меня восторженным вопросом.

– Видела. Чудом выжили, – я села за стол рядом с Бартом и поздоровалась с остальными. – Дядя, ты как? – спросила я сэра Энтони.

Он был элегантен и подтянут, как всегда.

– Сегодня лучше, – скупо улыбнулся он. – Ты-то как?

– Нормально, – кивнула я. – Марк, после завтрака слетаем, сбросим «птиц». Для нас все уже устроено.

– Поешь, дела потом, – Барт поставил передо мной тарелку.

– Четырнадцать часов осталось, – напомнила я.

– Я помню. Ешь.

После еды и кофе я окончательно взбодрилась.

– Почему ты Марка берешь, а не меня? – спросил Патрик.

– Он не будет рисоваться перед публикой, как некоторые, – я взлохматила его волосы.

Он обиженно мотнул головой.

– Полетаешь еще, мы быстро. Кстати, классно сел вчера. Красиво. Я видела. На мокрую палубу, в шторм, молодец.

Его уши ровно порозовели, и он бросил быстрый взгляд на сэра Энтони, слышал ли тот. Я тоже знала, что делать. Конечно, он слышал. Патрик пошел за Бартом в оборудованную для нас кают-компанию.

– Какой славный парень, – тихо сказал сэр Энтони.

– Очень, – кивнула я. – Посмотришь, как мы взлетим? – неожиданно для себя спросила я.

– Конечно. Сегодня рисоваться будешь ты одна?

– Ну, немножко, – улыбнулась я и помчалась одеваться.

Марк был ведущим, как более опытный.

– Никакой самодеятельности, слушаться меня, – сурово сказал он.

– Есть, – козырнула я.

Он усмехнулся и кивнул на мой истребитель:

– Иди.