Полночное предательство

За окном заходящее солнце удлиняло тени на тротуаре. Луиза впервые открылась ему. Дала ему заглянуть под маску и увидеть израненную душу. Теперь же сквозь стекло на улицу смотрела та же неприступная женщина, горечь и сожаление исчезли с ее лица. Она была лебедем, скользящим по зеркальной глади, изящная, тихая и спокойная. Все эмоции бурлили глубоко внутри, скрытые от чужих взглядов. Конор в сотый раз задумался, сколько слоев нужно снять, чтобы отыскать ее настоящую.

Луиза восхищала, бросала ему вызов.

Он с тревогой понял, что для сближения с ней потребуется еще больше откровенных разговоров. И, боже милостивый, именно ему придется их начинать, а обычно во вселенной все происходило не так.

Телефон Луизы ожил.

— Прости.

Она вышла из ресторана на улицу и ответила на звонок у крыльца.

Вернувшись через несколько минут, Луиза убрала телефон в сумочку и сказала:

— Ксавье Инглиш — профессор, занимается изучением кельтов. Он часто бывает в музее. А еще он наставник Зои. Готов поговорить с нами вне кампуса. Не хочет, чтобы все знали о встрече с тобой.

— Понимаю. Как нам это организовать?

— Он придет сюда. Тут мы не на виду, и у него будет возможность сказать, что он не знал о твоем присутствии, когда соглашался на встречу.

— Как ты убедила его прийти?

— Сказала, что считаю тебя невиновным.

— И этого хватило?

Она приподняла плечо.

— Сказал, что хочет решить сам.

Десять минут спустя открылась дверь, Луиза привстала и помахала мужчине, оглядывающему зал. Он кивнул, миновал столики и добрался до их кабинки. Ксавье Инглиш не был престарелым чудаком, как думал Конор. Профессору было около пятидесяти. Он был под два метра ростом, спортивного телосложения. Его темные волосы с проседью были густыми и коротко подстриженными. Мужчина был в джинсах и рубашке.

Профессор поприветствовал Луизу теплой улыбкой и рукопожатием.

Она познакомила его с Конором.

— Спасибо, что пришли сюда, Ксавье.

Он сел рядом с ней.

— Я тоже переживаю из-за Зои. Пунктуальность — не ее конек, но опоздание — не то же самое, что пропуск занятий и работы в музее. Это на нее не похоже. Думаете, ее похитили? Кажется невозможным. Второй день полиция рыскает по кампусу. — Ксавье посмотрел на Конора. — Вы не очень-то похожи на фото в новостях.

Конор пожал плечами.

— Оно старое, и я на нем избит.

— Почему я должен поверить, что вы невиновны? — спросил Ксавье.

— Я никогда не видел Зои до той ночи, — сказал Конор. — И как насчет презумпции невиновности?

— Полиция полагает, что улик достаточно, чтобы сделать вас главным подозреваемым, — сказал Ксавье. — Они всему кампусу показывали вашу фотографию и спрашивали, не видели ли вас.

— А если Конор не делал этого, Ксавье? — Луиза повернулась к нему. — И полиция не найдет Зои, потому что сосредоточилась на нем.

В глазах Ксавье не было абсолютной уверенности, но мелькнувшего в них сомнения хватило, чтобы Конор продолжил.

— Когда вы в последний раз видели Зои? — спросил он.

— В понедельник утром. Я наставник у четырех студентов: Зои, ее соседки Изы и двух бакалавров. — Ксавье переплел пальцы. — Мне нравится встречаться со студентами раз в две недели. У Зои и Изы в этом году много всего происходит.

— Иза получила грант, верно?

— Да, и она — мой ассистент в этом году, — улыбка Ксавье поблекла. — Я надеялся подготовить Зои к работе в следующем году.

— Девочка слишком юна для должности ассистента, — сказала Луиза.

— Но верна учебе. Честно говоря, Зои — одна из самых ярких учениц на моей памяти. — Он нахмурился. — Хотя порой я задумываюсь, под каким давлением ей приходится жить.

— О чем вы? — спросил Конор.

— Ей всего двадцать один. У нее мало близких друзей. Почти все ее однокурсники старше минимум на три года. Это большой разрыв в социальном плане. Я был ее наставником, но не мог не отметить, что Зои несчастна. — Ксавье сложил руки перед собой на столе. — Думаю, ей одиноко. До недавних пор возраст мешал ей даже банально выпить пива с другими студентами после занятий.

Луиза кивнула.

— Она очень ждала свой день рождения. Будто думала, что сразу по волшебству станет своей в обществе.

— Не очень реалистично, — сказал Конор.

Ксавье пожал плечами.

— Ум не делает зрелым эмоционально. Даже наоборот. С раннего возраста такие, как Зои, сталкиваются с неприятием со стороны сверстников. А если им удается перепрыгнуть через несколько классов, это вообще может навредить их психике. Три года не кажутся серьезной разницей в двадцать четыре, а в четырнадцать — бездна. Какой выпускник школы позовет на вечеринку пятнадцатилетнюю? У некоторых умных детей вообще нет близких друзей. Они плохо считывают эмоции, у них мало опыта в общении с людьми. На них легко можно надавить. Честно говоря, Зои была бы очевидной добычей для хищника.

— Насколько она эмоционально взрослая? — спросил Конор.