Полное собрание рассказов. 1957-1973

Слава Богу, он всего лишь ударил ее раскрытой пятерней. Она стремительно упала на стул, не выронив, однако, стакана с выпивкой. Вот чудо!

— Ты несправедлив… — жалобно застонала она, все глубже вжимаясь в спинку стула. — Ты вообще абсолютно несправедливый человек! Надо же! Ударить девушку только за то, что кто-то ошибся телефонным номером.

— Ах «ошибся телефонным номером»! — злобным эхом отозвался он. — Кто этот тип — Кристофер?

— Откуда мне знать, что это за тип — Кристофер? Чей-то голос в трубке сказал: «Хэлло, это Кристофер!». А я сказала…

— Нет, этот голос сказал «Кэролин»! — взревел Скотти.

— Нахал! — не растерялась она. — Подслушиваешь чужие разговоры! Этому тебя учили в Йеле?!

Скотти никак не назовешь неинтеллектуальным, но мыслительный процесс отличается у него некоторой тяжеловесностью и иногда можно сбить его с толку, заставить отказаться от опасных намерений, — если атаковать первой.

— Насколько я понимаю, он звонил напомнить, что у вас с ним свидание и чтобы ты его сегодня трахнула! — не унимался Скотти. — Примем во внимание, как тебе кружат голову такие пустяки…

— Не стану повторять тебе, Скотти, какого я всегда мнения о твоем… специфическом словаре, — с достоинством возразила Кэролин.

— В гробу я видел свой словарь! — огрызнулся Скотти.

— Вот что скажу я тебе, чтобы ты знал. Не вижу, какое, собственно, тебе до всего этого дело, — принимая во внимание характер наших отношений. У меня не было ни одного свидания ни с кем другим вот уже целую неделю, с прошлого вторника, потому что ты не вылезал из этой кровати все эти дни — до шести вечера в среду! Кэролин говорила так убедительно, что и сама вдруг поверила своим словам: стало так себя жалко, что слезы навернулись на глазах. Да что она, в конце концов, снова выходит замуж?!

— Кто такой Кристофер? — настырно повторил свой вопрос Скотти.

Он так неуклюже, точно разгневанный слон, шнырял по комнате, что Кэролин не на шутку разволновалась: какая судьба постигнет ее лампы и другие стеклянные предметы?..

— Хочу тебе откровенно сообщить, — строго продолжала она, — что тебе нечего здесь вынюхивать, словно ошалевшему хищнику в джунглях. Знаешь прекрасно — я никогда не скрывала от тебя что-нибудь действительно важное.

— Ха! — хмыкнул он. — Так я тебе и поверил!

Но метаться по комнате все же прекратил.

— Ладно, скажу. Это несчастный, маленький клерк, работает в книжном магазине на Мэдисон-авеню. Он вообще не похож на нормального мужика, а — скорее, на крохотного пони, и тебе наверняка станет стыдно за приступ ревности, если ты когда-нибудь его увидишь.

— Но ведь он позвонил! — упрямо стоял на своем Скотти.

— И посему неважно, какого он роста.

— Иногда он звонит мне, когда к нему в руки попадает книга, которая, по его мнению, может меня заинтересовать.

— «Учебник по сексу для детей»! — съязвил Скотти. — «Тысяча и три индийские позы любви». Наверно, именно такой литературой он торгует в своем магазине.

— Как ты смеешь в подобном тоне разговаривать с женщиной, бывшей когда-то твоей женой?! — презрительно бросила Кэролин. — Угодно тебе убедиться самому, увидеть его собственными глазами — давай одевайся, отведу тебя на Мэдисон-авеню! Бьюсь об заклад: бросив на него один взгляд, тут же упадешь на месте и на коленях будешь ползать передо мной, вымаливая прощение за твое чудовищное, просто зверское поведение, за то, как ты обращался со мной сегодня утром!

— Охота была еще одева-аться! — лениво, почти мирно протянул Скотти. — Верни-ка мою «кровавую Мэри»! И хочу опять с тобой в постель. Только в таком вот порядке. И пошевеливайся!

Вот такой он всегда: гнев часто пробуждает в нем совершенно иные эмоции. Скотти снова во всю свою гигантскую длину растянулся на кровати, словно большой корабль, выброшенный на песчаный берег, а Кэролин послушно пошла на кухню — приготовить очередной набор стаканчиков с «кровавой Мэри». В голове у нее немного звенело после удара громадной пятерней — этот йелец съездил ей прямо по скуле, — но она все равно довольна развязкой. Удалось спустить на тормозах это столкновение, а то еще привело бы, пожалуй к серьезному кризису в их отношениях.

Взбалтывая смесь в стаканах, она что-то мурлыкала себе под нос. Вполне может теперь, как только подвернется удобный момент, напомнить Скотту, что он там бормотал перед рассветом о повторном браке с ней. И она заставит его выписать ей чек, чтобы оклеить новыми обоями спальню, — пусть раскошеливается, черт бы его побрал! Не исключено, что сегодня днем он снова станет невыносимым — на это указывают все тревожные признаки, — но на этот случай у нее в душе все еще тлеет надежда на маленького человечка, терпеливо поджидающего ее в своем магазине на Мэдисон-авеню.