Полное собрание романов

— О, что вы, мисс, очень нравится, конечно. Просто все это так неожиданно, совсем внезапно, прямо гром среди ясного неба.

— Я не была уверена, что все удастся, пока не получила письмо от миссис Коллинз. Мне казалось, тебя это порадует.

— Я рада, мисс, очень рада. Большое спасибо.

Элизабет, кивнув, пробормотала что-то в ответ и вернулась к своим книгам. Сара с минуту смотрела, как барышня, склонив голову, с задумчивым видом решала, какие книги ей брать с собой, а какие придется оставить. Интересно, подумала Сара, каково это, жить вот так — точно в контрдансе, мило, изящно и размеренно, каждый поворот предрешен, и никто из танцоров не сбивается с такта. А Сарина жизнь — это тяжелая дорога, то дождь, то ветер, то цветок проглянет в колючих кустах, то внезапно засияет солнце.

Что касается обуви, март — сущее наказание, даже хуже слякотных зимних месяцев. В марте джентльмены и леди тянут носами воздух, точно кролики, и делают вывод, что уже распогодилось и можно отважиться на утреннюю прогулку. Позже они решают сделать круг по парку еще и после ужина. Ноги в красивых сапожках разъезжаются и тонут в грязи, пока их обладатели, ахая, стараются поближе рассмотреть куртинку бледных диких нарциссов, цветы калужницы или полюбоваться фиалками, обратившими к весеннему солнцу свои прелестные личики.

Семь пар беннетовских ботинок выстроились перед Джеймсом в ряд по размеру. Он уже успел счистить высохшую грязь с дамских ботиночек и нанести на подъем, носок и пятку жирную ваксу, набирая ее тряпицей из горшка, а теперь полировал кожу бархоткой. Он чуть слышно насвистывал, полностью уйдя в работу. Сара присела рядом, и Джеймс ее заметил. Головы не повернул, но в углах глаз появились морщинки, а она знала, что это он так улыбается.

— Вакса почти закончилась, — заметила она.

Он кивнул.

— Я принесу, когда смогу. Вчера как раз пала старая овца, жир будут перетапливать.

Сара взяла в руки ботинок, принадлежавший Элизабет. Изящный и красиво сшитый, он был весь покрыт комьями грязи. Обуви Элизабет всегда доставалось больше всего. Большим пальцем Сара подковырнула пару комьев засохшей глины, повертела ботинок в руках.

— Не стоит тебе этого делать.

— Раньше только я это и делала, пока ты не появился.

От его глаз вновь разбежались морщинки, и он опять принялся негромко насвистывать душевную, знакомую мелодию.

— Она уезжает, знаешь? — спросила Сара.

— Мисс Элизабет? Да.

— Она говорит, я могу поехать с ней.

— Вот как?

— Говорит, Лондон, а потом Кент.

Он помолчал, потом кивнул:

— Тебе там понравится, я уверен. Нужно же тебе немного расправить крылышки. Пойдет на пользу.

Он покачал башмачок, внимательно осмотрел носок, пуговки, изящный изгиб подъема. Начищенная коричневая кожа тускло блестела, словно каштан.

— Но шесть недель! — возразила она. — Целых шесть недель, вот сколько это займет.

Джеймс повернулся к ней с открытой улыбкой:

— Когда вернешься, я по-прежнему буду здесь.

Сэр Уильям и Мария Лукас заехали за ними в экипаже ранним утром назначенного дня, так рано, что молодой петушок на осмоленной крыше курятника еще выводил свои рулады. Путешественникам предстояло проехать двадцать четыре мили, чтобы к полудню прибыть на Грейсчёрч-стрит, переночевать там и на другой день отправиться к Коллинзам.

Отгороженный от любопытных взглядов синим кожаным верхом экипажа, Джеймс, обхватив Сару за талию, подсадил ее на заднее сиденье. По сути дела, это было не сиденье, а запятки, на которых мог бы стоять лакей. Там же, рядом с Сарой, был закреплен багаж с самыми необходимыми вещами отъезжающих. Ноги девушки болтались в воздухе. Она поправила капор, аккуратно подвернула под себя полы плаща, чтобы не разметал ветер и подол не замялся.

Джеймс посмотрел на небо:

— По-моему, погода не испортится.

— Да.

— И тебя не слишком заляпает грязью.

— Со мной все будет хорошо.

Джеймс опоясал Сару багажным ремнем, закрепил его за поручень и застегнул пряжку. Чтобы сделать это, ему пришлось низко склониться над ней. Его запах (кожи, лошадей, сена), острая скула — она сохранит их в памяти и увезет с собой.

— Это недалеко, Лондон, — сказал он.

— Я знаю. Ты рассказывал.

— Извини. Я тебе надоел.

Сара замотала головой. А потом склонила ее набок, улыбнулась. Кажется. Самую чуточку.

— К полудню будете на месте.

Загрубевшим пальцем он дотронулся до ее щеки и отошел с непроницаемым лицом, ловко увернувшись от миссис Беннет. Та носилась вокруг экипажа и раздавала указания, так что мисс Элизабет, дожидавшаяся, пока ей помогут сесть, раздраженно краснела.

Миссис Беннет, как она изволила сообщить миссис Хилл, полностью смирилась с женитьбой мистера Коллинза на Шарлотте Лукас, однако зрелище, представшее теперь перед глазами, выбило леди из колеи: гордый отец и радостно взволнованная младшая сестра собираются навестить новобрачных, прихватив с собой одну из ее дочерей в роли незамужней подружки. Вынести это оказалось выше сил. Приветливость и любезность сэра Уильяма показались ей особенно вызывающими. Когда, сидя в коляске, он поклонился ей и благодушно высказался о погоде, миссис Беннет не сочла возможным согласиться: