Полное собрание сочинений. Том 12. Война и мир. Том четвертый

Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему Государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:

«Je crois devoir faire conna^itre `a Votre Majest'e l’'etat de ses troupes dans les diff'erents corps d’arm'ee que j’ai 'et'e `a m^eme d’observer depuis deux ou trois jours dans diff'erents passages. Elles sont presque d'eband'ees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les r'egiments, les autres marchent isol'ement dans diff'erentes directions et pour leur compte, dans l’esp'erance de trouver des subsistanses et pour se d'ebarrasser de la discipline. En g'en'eral ils regardent Smolensk comme le point o`u ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarqu'e que beaucoup de soldats jettent leurs cartuches etaleurs armes. Dans cet 'etat de choses, l’inter^et du service de Votre Majest'e exige, quelles que soient ses vues ult'erieures qu’on rallie l’arm'ee `a Smolensk en commencant `a la d'ebarrasser des non-combattans, tels que hommes demont'es et des bagages inutiles et du mat'eriel de l’artillerie qui n’est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont n'ecessaires aux soldats qui sont ext'enu'es par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet 'etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l’on n’y pr^ete un prompt rem`ede, on ne soit plus ma^itre des troupes dans un combat. [116]

Le 9 Novembre, `a 30 verstes de Smolensk».

Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованною землей, французы убивали друг друга за провиант, грабили свои же магазины и, когда всё было разграблено, побежали дальше.

Все шли, сами не зная куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но всё-таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour; [117]

называли друг друга : «Sire, Mon Cousin, Prince d’Ekmuhl roi de N^aples [118]и т. д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.

XVII.

Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтоб уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно итти, убегает от своего врага и, часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.

Сначала Наполеоновские войска еще давали о себе знать — это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто думая, что они уходят, набегали прямо на русских.

При быстроте бега французов и за ними русских и при изнурении вследствие того лошадей, главного средства приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель — разъездов кавалерии, не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать во время. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там-то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что-нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.

Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и казалось бы тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что-нибудь выгодное и предпринять что-нибудь новое. Но после четырехдневной остановки, толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу — по пробитому следу.