Полное собрание сочинений. Том 4. Дело о немом партнере. Дело заикающегося епископа. Дело о хромой канарейке. Дело о предубежденном попугае

Дрейк сделал три больших глотка, потом возвратил бутылку Мейсону, который, в свою очередь, поднес ее к губам и опустил только тогда, когда услышал агента Дрейка.

— Хлебни виски, — предложил Дрейк, — а то простудишься.

Гарри не стал отказываться.

Мейсон повернулся к Дрейку.

— Помог тебе значок, Пол? Удалось что-то узнать?

•— Они рассмеялись мне в лицо, — ответил Дрейк, — а какой-то настырный полицейский пытался узнать, почему меня интересует машина Браунли, кого я представляю и сколько времени я уже здесь нахожусь, что мне известно и от кого я узнал, что здесь произошло. Одним словом, я посчитал за самое правильное уйти подобру-поздорову. Как твои успехи, Гарри? Удалось е*Ще что-нибудь узнать? — спросил он своего агента.

Гарри обтер ладонью губы, довольно крякнул и произнес:

— Я опасался показаться слишком настойчивым, поэтому просто толкался поблизости и прислушивался к разговорам. Узнал, что это действительно машина Браунли. Когда машина свалилась в воду, мотор был включен, а ручной дроссель широко раскрыт.

— Ручной дроссель? — переспросил Мейсон.

— Совершенно верно. Они нашли пистолет и обнаружили пули, застрявшие в подушке переднего сиденья. Пришли к заключению, что дверца машины распахнулась в момент погружения в воду и тело выскользнуло из кабины. Они послали за водолазами и собираются прочесать дно залива.

— Есть что-нибудь новое о женщине в белом плаще?

— Нет, о ней ничего не известно, — ответил Гарри, — но у них есть пистолет. Они надеются по номеру выяснить личность владельца. И потом, может быть, когда будет получена дополнительная информация, найдут тело Браунли. Водитель того такси, по-видимому, передал Браунли какое-то сообщение. Это привело его в страшное возбуждение. Оно показалось ему настолько важным, что заставило его выехать в дождь в два часа ночи, в полном одиночестве, без шофера. А старик был не таким человеком, чтобы терять равновесие по пустякам.

Дрейк кивнул головой.

— Полностью с тобой согласен, давайте допьем эту бутылку, а?

Мейсон покачал головой.

— Стыдись, Пол! Ты же за рулем. Бутылку допьем мы с Г£рри, тебе не полагается!

Глава 8

Первые слабые лучи утреннего солнца превратили улицы в сказочные, заполненные дождем каньоны. Перри Мейсон поставил машину напротив трехэтажного, недавно оштукатуренного дома, на котором красовалась надпись: «Сансет Арма», меблированные квартиры. Вест-Вичвуд 214».

Мецсон уже ставшим привычным движением поднял воротник плаща и вышел под проливной непрекращающийся мелкий дождик.

Ни в одном окне по фасаду здания не было видно света, но Мейсону удалось все же заметить свет, скрытый тюлевыми занавесями, в окнах третьего этажа с тыльной стороны дома. Он подошел к входу, подергал ручку входной двери, она была на запоре. Но старый замок легко поддался под лезвием перочинного ножа адвоката. Нажав на замок, Мейсон отвел назад задвижку, и с тихим щелчком дверь отворилась.

Стряхнув воду с плаща и шляпы, адвокат стал подниматься по лестнице. При каждом его шаге из ботинок с чавканьем выливалась вода.

На третьем этаже было так тихо, что Мейсон ясно расслышал чей-то храп за одной из дверей, дробный стук дождя по крыше, вой ветра, бушующего у стен здания.

Мейсон прошел вдоль коридора и осторожно постучался в дверь, из-под которой пробивалась едва видная полоска золотистого света. Женский голос, показавшийся ему слабым и напуганным, спросил:

— Что такое?

— Сообщение от мисс Брэннер, — ответил адвокат.

На несколько секунд воцарилась тишина. Женщина решала вопрос: принимать ли это заявление на веру или нет. Затем последовали шаркающие шаги, задвижка отошла назад. Очень худая особа, одетая в халат и домашние туфли, с бигуди в волосах, открыла дверь и посмотрела на Мейсона испуганными глазами. Ее лицо без косметики выглядело нездоровым.

— Разрешите войти?

Она стояла в дверях, ничего не говоря, в страшном волнении, уставившись на Мейсона. Не надо было быть большим психологом, чтобы разобраться, к какому типу женщин она относилась.

Мейсон засмеялся и сказал:

— В конце-то концов, понимаете, я не могу прокричать мое сообщение так, чтобы его услышали жильцы дома. А стены здесь очень тонкие.

Женщина сказала тихим, невыразительным голосом:

— Входите.

— Я хотел бы знать, — продолжал Мейсон, входя в комнату, — та ли вы женщина, которой мне поручено передать сообщение.

— Если это сообщение от Джулии Брэннер, — ответила женщина, — тогда оно для меня. Я Стелла Кенвуд.

— Так. Вы давно знакомы с миссис Брэннер, не так ли?

— Да.

— Вам кое-что известно о ее прошлом?

— Решительно все.

— А точнее, с какого времени?

— С тех пор, как она приехала в Штаты.

— Ну, а о ее жизни в Австралии вы что-нибудь знаете?

— Кое-что. Почему вы меня спрашиваете об этом?

— Потому что я пытаюсь защитить миссис Брэннер, и я хотел бы, чтобы вы помогли мне. Поэтому так важно установить, насколько хорошо вы ее знаете.

— Если она с вами что-то передала для меня, — сказала Стелла Кенвуд, стараясь справиться с волнением, — вы можете мне это сообщить, думаю, нет никакой необходимости продолжать задавать вопросы.

Адвокат покачал головой.