Полное собрание сочинений. Том 40

Одна из причин того, что так мало встречается разумных и приятных собеседников, заключается в том, что в разговоре почти каждый думает скорее о том, что сам желает сказать, чем о том, чтобы ответить точно и хорошо на то, с чем обращаются к нему. Самые ловкие и любезные собеседники ограничиваются только тем, что показывают вам вид внимания, между тем как вы по глазам их видите, что мысли их блуждают очень далеко от того, что говорите вы, и что они нетерпеливо жаждут поскорее обратиться к тому, что сами хотят сказать. Они не понимают, что такое сильное желание любоваться собой в разговоре — дурной способ нравиться другим или убеждать их и что уменье хорошо слушать и отвечать есть одно из самых важных достоинств в разговоре.

47

Как великим умам свойственно давать многое в немногих словах, так маленькие умы, напротив, обладают даром много говорить и ничего не сказать.

48

Люди не любят хвалить других и никогда не хвалят бескорыстно. Похвала — это ловкая, скрытая и тонкая лесть, доставляющая удовольствие и тому, кого хвалят, и тому, кто хвалит: один признает ее воздаянием за свои достоинства, другой — хвалит для того, чтобы дать заметить свою справедливость и проницательность.

49

Мы хвалим обыкновенно только для того, чтобы нас похвалили.

50

Немногие люди имеют настолько ума, чтобы предпочесть полезное им порицание вредной похвале.

51

Отказ от похвалы — желание, чтобы похвалили в другой раз.

52

Если бы мы сами не льстили себе, лесть других не могла бы вредить нам.

53

Лесть — это фальшивая монета, находящаяся в обращении только благодаря нашему тщеславию.

54

Гораздо легче казаться достойным той должности, которой не имеешь, чем той, которую занимаешь.

55

Если исследовать хорошенько различные следствия скуки, то окажется, что благодаря ей манкируют больше обязанностями, чем выгодой.

56

Есть разные роды любопытства: есть любопытство из выгоды, побуждающее нас учиться тому, что может принести нам пользу, и есть любопытство из тщеславия, происходящее от желания знать то, чего другие не знают.

57

Лучше употреблять свой ум на перенесение настоящих бедствий, чем на предвидение тех, которые могут случиться.

58

Наше раскаяние вызывается не столько сожалением о сделанном нами зле, сколько опасением вредных последствий его для нас самих.

59

Мы признаемся в своих недостатках, чтобы искренностью загладить вред, который они причиняют нам в глазах других людей.

60

Когда пороки оставляют нас, мы тщеславимся, воображая, что сами оставляем их.

61

Нередко мы потому не можем вполне предаться одному пороку, что у нас много пороков.

62

Мы легко забываем свою вину, если она только нам одним известна.

63

Есть простаки, знающие свою простоту и ловко пользующиеся ею.

64

Добродетель не заходила бы так далеко, если бы тщеславие не сопутствовало ей.

65

Счастливые люди неисправимы, они всегда находят себя правыми, если счастье поблажает их дурному поведению.

66

С огорчениями связано различного рода лицемерие. В одном случае, оплакивая кончину дорогого нам лица, мы оплакиваем себя: сожалеем об утрате с покойником того доброго мнения, которое он имел о нас, плачем об уменьшении наших средств к жизни, наших удовольствий или нашего значения в обществе. Так что мертвый чествуется слезами, проливаемыми о живых. Мы обманываем при этом самих себя, почему я и называю это своего рода лицемерием. Но бывает лицемерие уже не столь невинное, так как оно внушает всем уважение. Это — огорчения некоторых личностей, желающих прославиться красивой, нескончаемой скорбью. После того, как всё изглаживающее время уничтожило их действительное горе, они упорно продолжают плакать, жаловаться и вздыхать, принимают траурный вид и стараются убедить других всеми своими действиями, что печаль их прекратится лишь вместе с жизнью их. Такое жалкое и утомительное тщеславие встречается обыкновенно у честолюбивых женщин. Так как пол их преграждает им все пути к славе, то они стараются достигнуть известности, показывая людям безутешную скорбь. Есть еще и иного рода слезы, источник которых очень мелкий, легко текущие и легко иссякающие: плачут, чтобы приобрести репутацию чувствительности; плачут, чтобы пожалели их, плачущих; плачут, чтобы над ними поплакали; наконец, плачут, чтобы избегнуть стыда не плакать.

67

Мы легко утешаемся в несчастиях наших друзей, когда эти несчастия дают нам возможность выказать им нашу нежность.

68

Для достижения желаемого нам не хватает скорее настойчивости, чем средств.

69

То, что кажется великодушием, часто не что иное, как тайное честолюбие, пренебрегающее небольшими выгодами для достижения больших.

70

Истинное красноречие заключается в том, чтобы сказать всё, что нужно, и только то, что нужно.

71

Смирение нередко бывает только притворной покорностью, которой пользуются, чтобы подчинить себе других. Это — уловка гордости, принижающейся, чтобы возвыситься, и хотя превращения гордости бесчисленны, но она никогда не бывает лучше скрыта и более способна обмануть, чем в тех случаях, когда принимает вид смирения.

72

Воспитание, которое обыкновенно дается молодым людям, только усиливает их себялюбие.

73