Луна уже покинула утесы,Прозрачным море золотом полно,И пьют друзья на лодке остроносой,Не торопясь, горячее вино.Смотря, как тучи легкие проходятСквозь лунный столб, что в море отражен,Одни из них мечтательно находят,Что это поезд богдыханских жен;Другие верят — это к рощам раяУходят тени набожных людей;А третьи с ними спорят, утверждая,Что это караваны лебедей.
* * *
Тей-Вей окончил, и посолУж рот раскрыл, готов к вопросу,Когда ударили о столЦветок, в его вплетенный косу.С недоуменьем на лицеОн обернулся: приседая,Смеется перед ним Лай-Це,Легка, как серна молодая.«Я не могу читать стихов,Но вас порадовать хотелаИ самый яркий из цветовВплела вам в косу, как умела».Отец молчит, смущен и золНа шалость дочки темнокудрой,Но улыбается посолУлыбкой ясною и мудрой.«Здесь, в мире горестей и бед,В наш век и войн и революций,Милей забав ребячьих — нет,Нет глубже — так учил Конфуций».
111
Среди бесчисленных светилЯ вольно выбрал мир наш строгийИ в этом мире полюбилОдни веселые дороги.Когда внезапная тоскаМне тайно в душу проберется,Я вглядываюсь в облака,Пока душа не улыбнется.И если мне порою сонО милой родине приснится,Я непритворно удивлен,Что сердце начинает биться.Ведь это было так давноИ где-то там, за небесами.Куда мне плыть — не всё ль равно,И под какими парусами?
112
Ты пожалела, ты простилаИ даже руку подала мне,Когда в душе, где смерть бродила,И камня не было на камне.Так победитель благородныйПредоставляет без сомненьяТому, что был сейчас свободный,И жизнь и даже часть именья.Всё, что бессонными ночамиИз тьмы души я вызвал к свету,Всё, что даровано богамиМне, воину, и мне, поэту,Всё, пред твоей склоняясь властью,Всё дам и ничего не скроюЗа ослепительное счастьеХоть иногда побыть с тобою.Лишь песен не проси ты милых,Таких, как я слагал когда-то,Ты знаешь, я и петь не в силахСкрипучим голосом кастрата.Не накажи меня за этиСлова, не ввергни снова в бездну, —Когда-нибудь при лунном свете,Раб истомленный, я исчезну.Я побегу в пустынном полеЧерез канавы и заборы,Забыв себя и ужас боли,И все условья, договоры.И не узнаешь никогда ты,Чтоб в сердце не вошла тревога,В какой болотине проклятойМоя окончилась дорога.